— Марк и мама познакомились на открытии выставки «Сокровища древней Месопотамии» из собрания Лувра, куда заглянула от неизбывной жажды новых званий.
Бен поморщился.
— Древней Месопотамии? Это еще что за чертовщина?
Флорин нетерпеливо отмахнулась.
— О, это область в Западной Азии, там, где протекают реки Тигр и Евфрат. Один из древнейших очагов цивилизации. Словом, мать свела меня с этим выдающимся человеком, и… — Флорин пожала плечами.
— Почему бы ей самой не выйти за него замуж?
Девушка застыла на месте. Уголки губ беспомощно поползли вниз. С какой легкостью Бен нанес удар в самое уязвимое место! Как часто она гнала эту мысль, полагая, что об этом и задумываться-то стыдно, не то, что рассуждать вслух!
— Это не смешно, Бенедикт.
— Почему? Я попал в точку? Ты не первая девушка, которая соглашается выйти замуж по выбору родителей.
— Я выхожу за Марка отнюдь не ради матери! — отозвалась Флорин с несколько излишним пылом.
— Тогда почему? Он так хорош в постели? — Девушка недовольно поджала губы, но Бен не собирался отступаться. — Невооруженным глазом видно, что вас связывают отнюдь не общие интересы. И не общие цели, и не общие вкусы. Ты — горячий пар, а он — лед. По составу однородны, а сходства ни малейшего! И ты сама об этом прекрасно знаешь.
Флорин склонила голову на колени.
— Я не затем сюда приехала, чтобы ты мне еще больше портил настроение. Но тебе это здорово удалось.
— Прости меня, Флорин. — Бен коснулся ее плеча, но она резко стряхнула его руку. — Я не хотел тебя расстраивать, но до сих пор мне казалось, что тебя с Марком связывают разве что танцы, но даже здесь он оставил поле действий за мною! Ваши отношения трещат по швам, и задуматься об этом следует тебе, а не мне! Девушка устало вздохнула.
— Ну как ты не понимаешь? До свадьбы осталось шесть недель!
Бен поймал ее взгляд.
— Что, страшно?
Флорин вскочила на ноги, в сердцах подхватила с пола мяч и принялась в ярости подбрасывать его на ракетке, демонстративно развернувшись к собеседнику спиной.
— Ты играть собираешься или нет?
Стройная фигурка просто-таки излучала раздражение. А ему-то как не злиться? Бен кипел от гнева: из-за дурацких условностей такая славная девушка упрямо отказывается признать, что ошиблась в выборе спутника жизни!
— Еще как собираюсь! Посмотрим, чья возьмет! — Девушка направилась было к линии подачи, но Бен ехидно заметил: — Я победил в первом матче, мисс Дигби. Подача моя.
Флорин пристыжено отбросила мяч в сторону. Есть мужчины, которые из вежливости всегда уступают подачу соперницам. Ее это всегда бесило. Не нужны ей незаслуженные преимущества, она и без того играет неплохо!
Первый мяч пролетел высоко над головой. Флорин достала его в последний момент и вложила в ответный удар всю свою силу. Бен понял намек: гордость девушки задета, она стремится отыграться. Дожидаясь подачи, Флорин перехватила ракетку поудобнее, наклонилась вперед, чуть покачивая бедрами. На лице читалась решимость.
Борьба шла не на жизнь, а на смерть. К пятнадцати счет сравнялся. Легкие девушки разрывались от недостатка воздуха. Правую стопу слегка свело. Флорин досадливо тряхнула ногой, обещая, что эту партию Бенедикт Норденгрен непременно проиграет.
Мяч со свистом пронесся в воздухе, Флорин опоздала на какую-то долю секунды. Но следующая же подача снизу застала врасплох Бена.
При счете «девятнадцать» пот лил ручьями. Тенниска взмокла, шорты липли к телу. Футболка Бена потемнела от влаги, но он как-то умудрялся, оттянув подол, вытирать лоб.
Флорин уверенно послала мяч и отыграла двадцатое очко. Еще подача. Бен прыгнул навстречу мячу, не рассчитал, с размаху ударился коленом о бетон, отскочил назад и рухнул на пол. Поморщился, стиснул зубы, вцепился в правое колено и принялся раскачиваться вперед-назад, хватая ртом воздух.
Флорин выронила ракетку, подбежала, опустилась на колени рядом с противником.
— Бенедикт, прости, пожалуйста! Где болит? Коленка? Дай посмотрю.
Мягко, но настойчиво Флорин заставила его откинуться на спину. Уверенными пальцами ощупала икру, затем берцовую кость, осторожно распрямила ногу. Бен задохнулся, задышал чаще. Девушка помассировала мышцы, проверила коленную чашечку, снова прошлась от лодыжки к бедру.
Боль понемногу утихала.
— Ну как, доктор? — полюбопытствовал Бен.
— Хорошо бы приложить лед. И если в течение часа лучше не станет, надо сделать рентген.
Флорин встала, протянула ему руку.
— Идти можешь?
Бен, прихрамывая, сделал несколько шагов.
Девушка обняла его за плечи, и так, вместе, они побрели к раздевалкам.
— Душ прими холодный, а не горячий. Я подожду тебя в коридоре. — Флорин смущенно потупилась. — И вот еще что… прости меня, пожалуйста.
— Ты тут ни при чем, Флорин. Я глупо играл, что называется, сила есть — ума не надо. Вот и получил по заслугам.
Девушка решила, что сама поведет машину, — до того как выяснится, насколько серьезно повреждение, ногу Бену напрягать не стоит. Только с третьей попытки ей удалось сдвинуть «шевроле» с места. Машина недовольно пыхтела и фырчала, а когда Флорин удалось-таки включить вторую скорость, сердито взревела и едва не встала на дыбы.
Бен тихо рассмеялся. Флорин облегченно вздохнула — значит, не так уж все плохо! И принялась уговаривать его поехать с ней в оздоровительный центр, поскольку обращаться в травмпункт Бен отказался наотрез.
— У меня есть план. Хочешь поиграть во взломщиков?
— Во взломщиков?
— Мы тайком проберемся в медкабинет. В этот час там нет ни души. Приложим к коленке лед и поглядим, не надо ли просветить рентгеном.
— А зачем такая таинственность, если ты там работаешь?
— Если меня застанут на месте преступления, то, чего доброго, уволят. Ты ведь не занимаешься в центре, а оборудованием я могу пользоваться только в мою смену. Но ничего не случится, обещаю.
— А если тебя все-таки поймают?
Флорин улыбнулась краем губ.
— Будешь обязан мне по гроб жизни.
Очень скоро «шевроле» притормозил у служебного входа в оздоровительный центр. Там и впрямь не было ни души. Девушка потянулась было к дверце, но Бен удержал ее за плечо.
— Флорин, прости меня. Я и вправду забылся.
Боже, что за глаза у этого человека — глядеть и не наглядеться!
— Я подумаю, — уклончиво ответила она, выходя из машины.
В помещениях было темно и тихо. Бен остановился в дверях, зорко подмечая каждую подробность. Здесь владения Флорин, и ему хотелось узнать об этом загадочном мире как можно больше.
Медкабинет оказался самым обыкновенным.
— Ложись, — велела девушка, указав на ближайшую кушетку.
Бен покорно растянулся во весь рост, закинув руки за голову. Флорин развязала шнурки и стянула с ноги кроссовку, затем чистый носок, надетый только полчаса назад в раздевалке.
Опытной рукой она помассировала мышцы на сгибе колена.
— А ну расслабься! — приказала она. — Ишь, напрягся. Не бойся, больно не будет.
Бен терпеливо ответил на все вопросы, подробно описывая, что чувствует при каждом прикосновении. Пальцы девушки казались такими ласковыми, ладони — такими мягкими. Флорин осторожно ощупала колено, затем бедро. Бен честно пытался сосредоточиться на болевых ощущениях, но тщетно. Прикосновения этих рук дарили несказанное блаженство.
Наконец, когда Бен уже смирился с опасностью, что таили в себе чудесные ощущения, девушка отняла руки.
— Болит не подколенное сухожилие и не само колено. Наверное, трехглавая мышца.
— Чего-чего?
— Ну, мышца в нижней части ноги. Ты, должно быть, потянул ее при падении.
— Откуда ты знаешь?
— По трем признакам. Боль, жар… Чувствуешь, вот тут горячо. — Флорин легонько дотронулась до нужного места. — И припухлость.
Она извлекла из холодильника плоский мешочек, похожий на надувной матрас в миниатюре, осторожно обернула его вокруг ноги чуть ниже колена и затянула завязки.
— На первые сорок восемь часов лед лучше всего. Потом, при необходимости, мы испробуем теплый компресс.