— Ребята, — он чарующе поглядел на свою армию адвокатов, среди которых не было ни одного человека выше пяти футов восьми дюймов, — вы должны донести до этих летающих идиотов, что если они хотят спасти свои самолеты, то я вынужден урезать им оклады и пообщипать их перья. Я смогу спасти компанию, но я нуждаюсь в их поддержке. Я не могу посадить членов правления "Кармен Косметикс" за руль их долбаных самолетов. Если только мы не собираемся продавать билеты в один конец.
Он захохотал, и легион адвокатов засмеялся вместе с ним.
— Я даю компании мое имя. Я воскресил из мертвых "Трансаэр" и влил в нее мою кровь. Это МОИ деньги и МОЕ имя на бортах.
Похожий на храм кабинет Кингмена был насквозь прокурен, как игровой зал в Лас-Вегасе. Все без исключения сидящие в кабинете смолили кастровские "Монте Кристо". Даже те, кто обычно не курит.
— Так что давайте организуем встречу с Питером Шабо, этим профсоюзным дерьмом, и найдем выход из создавшегося положения. — Кингмен был в одной рубашке, как и остальные двадцать человек в кабинете. Из световых люков вниз струились жар и нестерпимый солнечный свет, напрягая и без того работавшую на пределе систему кондиционирования в Беддл-Билдинге и перегружая периодически отключавшуюся электросеть. И на Филиппа Гладстона нашлась проруха. В этот не по сезону знойный и душный майский день, когда на улицах и в домах была сущая парилка, электричество отключалось по всему городу.
Кингмен скривил рот в крокодиловой улыбке. Он проводил мужскую беседу с персоналом. Был полдень, и они находились здесь с прошлого полудня, изнемогая от духоты.
— Я не хочу мексиканских разборок, ребята. Я дружелюбный малый. Я сам как бы один из пилотов. Но я сокрушу этих парней и загоню их в землю по самые яйца, если они попытаются встать на моем пути. — Для убедительности он грохнул кулаком по столу. — Черт подери, разъясните же им, что через пять лет "КИНГАЭР" станет Клондайком.
Он почти умолял.
— Мы сумеем повернуть дела в компании на 180 градусов. Единственно, что мне нужно, — это их сотрудничество.
Когда галстуком от "Гермеса" с изображением короны он утер потный лоб, под мышками на его рубашке "ТЕРНБОЛ ЭНД ЭССЕД" обозначились темные круги от пота.
Часам к восьми вечера дым наконец рассеялся, и Пит Буль рискнул вернуться в кабинет хозяина, неся в зубах свою украшенную изображениями собак подушку от "ФЕРРГАМО", которую отыскала и купила Флинг специально для него. Кингмен швырнул смятую рубашку ему под лапы, а войдя в ванную комнату, бросил и брюки. Джойс тем временем потягивала освежающий напиток "ВОЗДУХ ПОЛЯНЫ" футах в сорока, в другом конце кабинета. Арни по-прежнему сидел со своим "ВАНГОМ" поблизости. Кингмен разделся и шагнул в душ.
— Кинг, — Арни пришлось кричать, чтобы прорваться сквозь шум девяти работающих на полную мощность душей, — лучшее, что мы можем сделать, продать авиалинию по дешевке. — Он вывел на дисплее несколько колонок цифр. — Если ты сделаешь им ручкой завтра же, не откладывая, мы сможем продать компанию профсоюзу. Профсоюз пилотов и Питер Шабо получают весомую финансовую поддержку от Изи Дэвиса и мечтают о народном предприятии. Они готовы отложить повышение окладов ради возможности заполучить пакет акций и право владения компанией. Им будет хорошо. Нам будет хорошо. — Продажа "КИНГАЭР" в собственность ее сотрудников в данный момент могла бы принести в карман Кингмена несколько миллионов и покрыть долги по "Кармен" и Всемирной службе новостей.
Кингмен снял с полочки карменовское сандаловое масло, свое любимое, и снова шагнул под душ в двадцатифутовом небесно-голубом гроте, образовывавшем по проекту Гладстона ванную комнату.
— Потом, — Арни продолжал стучать по клавишам, — потом мы продадим европейские филиалы американцу и… — Арни сиял как начищенная монета. — И тогда мы будем иметь возможность сохранить на нашем балансе виргинский завод по обслуживанию самолетов, тот, что занимается ремонтом военных самолетов. С ним на руках мы бежим к нашим друзьям в правительстве и получаем приз… порядка двухсот миллионов долларов в год на протяжении десяти лет, если с умом возьмем правительственные контракты. Тебе следует хватать деньги и сматываться, Кингмен, — точнее, уйти с высоко поднятой головой. Развязавшись с этой обузой, ты разбогатеешь! Потеряв — приобретешь! — У Арни был такой счастливый вид, какой мог быть только у Арни.