Полчаса спустя он сидел в кресле в своем кабинете вместе с Дином.
— Знаешь — начал тот — у меня появилась идея, как можно раз и навсегда избавиться от конкурента и дать по носу западникам. Но ты вряд ли одобришь такой план.
— Почему ты так решил?
— Мне нужна твоя девочка для этого.
— Правильно решил. Ни за что.
— Вы поговорили с ней откровенно? Она словно колючка в твоем присутствии.
— Ну как сказать. Я выяснил, почему она ненавидит вампиров и меня, в частности, больше всех.
— Да?
— Ирвин убил ее родителей у нее на глазах.
Послышался заливистый свист от Дина.
— Нда, брат. Попал ты.
Принц изогнул бровь в вопросительном жесте.
— Это постороннего ты можешь дурить сколько угодно. А мне уже давно ясно, что ты влюбился в нее — слащаво улыбнулся Дин.
— Не мели ерунды. Она интересна мне только потому, что огрызается, как дикий зверек. Эти льстивые заискивающие рожи уже достали. А тут что-то новенькое.
— Ну-ну. Обманывай себя дальше.
— Мы не можем быть парой.
— Правда что ли? — с деланным удивлением усмехаясь произнес Дин — а я и не знал, что вампиры с людьми не живут!
— Твой отец — это исключение из правил.
— А ты у нас прям по правильный весь — скривился друг.
— Я — глава клана. И должен буду продлить свой род чистой линией.
— Не смеши. Никому ты ничего не должен. И что-то мне подсказывает, что девочка очень не проста и дети ваши посильнее любого старшего вампира будут.
— Что ты имеешь в виду?
— А ты думаешь ты один этот дивный аромат унюхал?
Алекс с силой сжал бокал до побелевших костяшек. Эта новость неприятно резанула по сердцу. Ее аромат только для него!
— И?
— Я пошарился па старинным архивам. И кое-что выяснил. Лет пятьсот назад жил еще один клан, но не вампиров, а ведьм. И летописи утверждают, что аромат этих ведьм сводил вампиров с ума. Они готовы были ради такой ведьмы глотки друг другу рвать. Настолько сладким и притягательным он был. Уж не знаю, имеет ли аромат Айны к этому отношение, но мне кажется — она одна из потомков этих ведьм.
— Хм, эта версия имеет место быть. А где сейчас этот клан?
— Их уничтожили во времена инквизиции. Ведь глоток их крови делал вампира сильнее в несколько раз и продлял его жизнь на многие столетия. Кто-то решил все заграбастать себе, а кто-то оказался против — вот и вырезали их подчистую, чтоб никому не достались.
— Мы можем как-то проверить твою теорию?
— Взять на анализ кровь Айны. Но есть риск, что кто-то узнает о ней. И тогда сам понимаешь — заполучить такой редкий и драгоценный цветок захочет каждый. Ей будет угрожать большая опасность.
— Оставим это на потом. Сначала нужно пойти на этот чертов ежегодный бал и на совет старейшин.
— Хорошо. Но я завидую тебе, друг. Жаль я первый не успел распознать такое сокровище.
— Это мое сокровище и я ее никому не отдам!
— Ты точно вампир, а не дракон? — рассмеялся Дин.
— Кто знает… — пожал плечами Алекс.
Глава 12
За окном давно стемнело, и принц направился в спальню Айны. Девушка поужинала у себя в комнате, а после почти час лежала в теплой ванне с расслабляющим ароматом пены. Потихоньку ее мысли пришли в норму и чувства успокоились. Странно, но на душе девушки стало значительно легче, когда принц рассказал ей, что не имеет отношения к убийству ее родителей. Словно ее толстая броня в этот момент дала трещину, позволяя вампиру тонким ручейком просачиваться ей под кожу.
Она попыталась отвлечь себя после ванны, почитать книги, но они упорно не желали укладываться в голове. Плюнув на все, она потушил свет и легла в кровать, укрываясь теплым одеялом. Уже почти заснув, она почувствовала, как в комнату вошел вампир, шурша одеждой, которую он скидывал на ходу, а потом матрас прогнулся под тяжелым и большим телом. Но в этот раз Алекс не стал делать преграду из одеяла между ним и девушкой. Он просто нырнул под него и прижался всем телом к ней.
— Что… — начала она сонно.
— Тссс. Лежи смирно — шепнул он, зарываясь носом в ее розовые волосы и притягивая ее сильнее к себе.
Айна чувствовала его твердое и теплое тело, ощущала гулкие удары сердца, его теплое дыхание опаляло ее кожу, даря просто ни с чем не сравнимые ощущения. Она замерла, стараясь дышать через раз, но собственное сердечко готово было выпрыгнуть из груди.
— Такая сладкая, такая невозможная — шептал он, словно в бреду — никому тебя не отдам. Ты только моя. Моя.
Его рука заскользила по ее телу, дразня уже тугую грудь и вырывая легкий стон из ее губ. Он ласкал ее нежно, практически невесомо, словно дуновение летнего ветерка.