– О да, мисс Бьюмонт. Присядьте, пожалуйста.
Зазвонил телефон. Женщина ответила, коротко выслушала, затем, не обращая больше никакого внимания на Физз, взяла блокнот и вышла из приемной.
Физз ждала. Прошло десять минут. Ее нервы были на пределе. Чтобы чем-то заняться, она начала повторять про себя приготовленную речь. Пятнадцать минут. Когда ее часы показали двадцать минут первого, она поняла, что задержка сделана намеренно.
Этот человек – просто маленький тиран, решила она. Он получает удовольствие, демонстрируя свою власть. Его манера разговаривать по телефону уже выдала его негативное отношение к ней и ее отцу. Можно подумать, что он испытывает к ним личную вражду. Но такое предположение в принципе смешно. Очевидно, он просто неприятный тип.
Физз встала и начала ходить по комнате. Чтобы успокоиться, она попыталась сосредоточиться на картинах, украшавших стены. Она решила, что этому человеку не удастся завести ее таким примитивным способом. Но ей потребовалось немалое усилие воли, чтобы распрямить пальцы, непроизвольно сжатые в кулак. Она пыталась сосредоточиться на картине, изображавшей пирс, построенный в 1835 году первым Майклом Харрисом для доставки своих товаров на континент, когда дверь позади нее неожиданно открылась.
Физз резко обернулась и оказалась лицом к лицу с мужчиной, в чьих руках была судьба радиостанции. Его внешность не внушала надежд. Лицо было худым и бледным, как у человека, который проводит все свое время, сгорбившись над колонками цифр. Он выглядел так, как будто у него калькулятор вместо мозгов. Пожалуй, он не слушал радио с тех пор, как изобрели транзистор. Но задача Физз заключалась в том, чтобы убедить его в важности поддержки радиостанции.
Физз решительно сделала шаг вперед и протянула руку.
– Фелисити Бьюмонт, – представилась она с приветливой улыбкой.
– Да? – произнес мужчина. Обеими руками он прижимал к груди стопку папок и не сделал никакого движения, чтобы ответить на ее жест. Физз почувствовала себя глупо и одновременно разозлилась. Опустив руку, она с огромным трудом удержала на лице улыбку.
– Вы просили меня быть здесь в двенадцать, – напомнила она. – Я понимаю, что вы, должно быть, очень заняты.
Она подавила в себе желание взглянуть на часы, чтобы дать ему понять, что сейчас уже половина первого. Это не было бы хорошим началом разговора. Но он вообще не слушал ее.
– Где миссис Мейнел? – раздраженно спросил он.
– Ваша секретарша? – догадалась Физз, стараясь сохранить самообладание перед лицом такой очевидной грубости. – Она вышла несколько минут назад.
Он начал отступать обратно в кабинет.
– Мистер Дэвлин, – поспешно окликнула его Физз, боясь, что он сейчас исчезнет.
– Да, в чем дело?
Физз не знала точно, как должен выглядеть человек, который поглощает компании одну за другой, но она представляла его несколько иначе. Скажем, более крепким телом и духом. Вероятно, это были беспочвенные представления.
– Я приношу свои извинения за то, что мой отец не может быть здесь и разговаривать с вами лично, но я объяснила вам причины. И вы попросили меня прийти сюда. – Она указала на папку, которая лежала на стуле рядом с ней. – Позвольте мне показать вам, чем занимается «Павильон-радио», прежде чем вы примете решение прекратить финансирование…
Мисс Бьюмонт, боюсь, что вы находитесь в заблуждении. Я не могу помочь вам, – сказал он и повернулся, направляясь обратно в кабинет.
И это все? Никакой возможности изложить суть дела, лишь несколько слов в приемной. О, нет. Это невозможно.
Вы наконец выслушаете меня? Мужчина остановился с нетерпеливым вздохом, посмотрел на ее порозовевшие щеки и немного учащенно вздымающуюся под гладкой темно-синей тканью грудь.
Мисс Бьюмонт, думаю, вам стоит приберечь свои аргументы для тех, кто достаточно глуп, чтобы их выслушивать. У меня нет времени на подобную чушь.
С этими словами он исчез в кабинете, оставив шокированную Физз в приемной.
Давно она не была так близка к тому, чтобы потерять самообладание. Потерять его на самом деле и продемонстрировать скрытый смысл своего уменьшительного имени, которое появилось из-за того, что ее сестра не могла выговорить Фелисити, а потом так и прилипло к ней из-за ее привычки срываться с места, как ракета, когда в ней вспыхивали эмоции. Да, давно она не выходила из себя, но сейчас ярость, клокотавшая у нее в горле, говорила о том, что она вполне может взорваться.
О чем, черт возьми, он думает, играя с ней подобным образом? Он пригласил ее сюда, заставил бесконечно долго ждать, а затем пренебрежительно распрощался с ней, даже не выслушав. И он еще смеет критиковать манеры ее семьи!
Физз не стала раздумывать о разумности ее действий. Ей нечего терять, и она, безусловно, не уйдет отсюда, не высказав этому человеку свое мнение. Схватив свою папку, она последовала за ним через украшенные резным орнаментом высокие двойные двери, охранявшие его святилище, и с резком звуком закрыла их за собой.
Находясь на полпути к своему столу, он обернулся на этот звук. Он был явно поражен ее самонадеянностью, но Физз не дала ему возможности выразить протест перед началом своей атаки.
– Мистер Дэвлин, я понимаю, что джентльменское соглашение мало что значит в наши дни. Но вы попросили меня прийти сюда, и меньшее, что вы можете сделать, – это выслушать то, что я должна сказать, – начала Физз свою пылкую речь. Ее синие глаза вспыхнули, когда она приступила к своему любимому вопросу. – «Павильон-радио» дает этому городу настоящее местное радио: новости, документальные репортажи, спорт, программы по местной экологии, интервью. Оно отражает интересы людей. Ни одна другая независимая радиостанция не имеет более широкого спектра программ. Ни одна станция такого размера не имеет собственного радиосериала или детских программ…
– У меня нет детей, – возмущенно перебил он. – А если вы добились такого успеха, я не понимаю, зачем вам вообще нужна спонсорская поддержка. Если же вы не можете платить сами… – Он сделал пренебрежительный жест, ясно показывающий, что этот вопрос не заслуживает его драгоценного внимания.
Физз взвилась. Она три дня корпела над цифрами, пытаясь урезать расходы до минимума.
– Возможно, вы блестящий бизнесмен, мистер Дэвлин, – сказала она, – и у вас толстый кошелек. Но я должна вам сказать, что вы мелки душой. – Физз видела, что выражение глаз мужчины не изменилось, но уже не могла остановиться. – Что ж, я надеюсь, что вы счастливы, считая свои деньги. Надеюсь, что менталитет Скруджа сохранит вам компанию. Но при этом местное радио сведется к бесконечному потоку поп-музыки, а пирс раскрошится в море. Это будет ваша вина. И я обещаю, что все в городе узнают это.
После того как она закончила говорить, на секунду воцарилась полная тишина. Затем от двери раздались медленные аплодисменты. Физз резко обернулась, и на мгновение ее сердце, казалось, замерло.
Затем случилось это. Вспышка голубого света. Свист. Хлопок. Взрыв. Фейерверк. Все внутри нее ярко осветилось.
Мужчина, чьи широкие прямые плечи, казалось, занимали весь дверной проем, был очень высок – примерно метр девяносто. Ему еще не было сорока, но, без сомнения, он обладал властью, атмосфера которой держалась на его плечах так же легко, как ткань его элегантного серого твидового костюма.
Его густые прямые, почти черные волосы, зачесанные назад, открывали широкий лоб и темные брови над темно-серыми глазами. Если бы он улыбнулся, его рот растянулся бы в широкую улыбку, которая могла бы растопить самое холодное сердце.
Но сейчас он не улыбался. Хотя ироничный огонек в его глазах показывал, что он получил некоторое удовольствие от ее негодующей речи.
– Не беспокойте нас, и мы обещаем никогда не беспокоить вас, – сказал он, неторопливо направляясь прямо к ней.
Физз стояла как вкопанная, лишившись дара речи, а он медленно обошел вокруг нее, очевидно зачарованный строгостью ее делового костюма.
– Вы оделись соответственно роли, я признаю это, – сказал он. – Но для того, чтобы ее сыграть, одного костюма недостаточно. Вас должны были предостеречь, что в бизнесе нет места для эмоций. Скажите, мисс Бьюмонт, из какой пьесы вы взяли эту захватывающую речь? В ней несомненно есть признаки мелодрамы. – Он помолчал и наконец взглянул ей прямо в глаза. – Или, может быть, фарса?