– Скажите это лучше четырехлетнему ребенку.
– Пити? Но вид у него вполне приличный. А-а… – Коулт застыл на месте, внезапно все поняв. – Вы закрыли его своей грудью. – Он прищелкнул языком и отдал ей честь. – На поле боя мне доводилось встречать менее мужественные поступки, тем не менее, за них давали медаль.
– Я довольна, что это забавляет вас, помощник Фрейзер.
– Разрешите подойти и приколоть к вашей груди награду.
– Не вздумайте подходить ближе, Коулт Фрейзер! – предупреждающе вскрикнула Кэсси, едва только он сделал шаг.
– Может, я чем-нибудь могу вам быть полезен? Помыть спину? Помочь вам вылезти из бочки? Вытереть вас насухо? Если вам требуется помощь, мисс Брейден, то я готов претерпеть все, даже такой запах.
– Нет, благодарю вас, мистер Фрейзер. Одного скунса в день мне более чем достаточно. Будьте так добры, избавьте меня от вашего присутствия. От вашего юмора здесь дурно пахнет.
– А что вы используете, чтобы убить запах?
– Мыло, уксус и пищевую соду.
– Тогда я знаю еще одно средство, которое могло бы подействовать.
– Если вы хотите предложить помидоры, то не трудитесь понапрасну. У нас их нет.
– Наша мать, чтобы отмыть запах, использовала ваниль. У вас есть немного ванили?
– Знаете, думаю, что есть, Кэти нравится печь самой.
– Пойду взгляну. Я также посоветовал бы вам сменить воду с уксусом. Может, ваниль немного смягчит вас.
Обмылок ударил и отскочил от его спины, когда он выходил из конюшни.
Но Коулт оказался прав: ваниль произвела волшебное действие. Потом Кэсси надела сухое нижнее белье и теплый халат, который ей принесла Сэм, и в таком виде отправилась на речку.
– Что ты собираешься делать? – спросила Сэм, так как дети пошли за ней следом.
– Хочу убедиться в том, что отмыла весь запах от скунса, раз мы на чистом воздухе. А ну-ка, дети, отвернитесь.
Кэсси скинула халат и в нижнем белье погрузилась в воду; она расслабленно вытянулась на поверхности воды и облегченно вздохнула. В реке было несравненно удобнее, чем в бочке из-под дождевой воды.
Трое ребятишек неотрывно смотрели на нее.
– Поосторожнее, – предупредила Сэм. – У реки довольно сильное течение.
– Да, запах уже смыт, – добавил Боуи. – Пора выходить на берег.
– Да, пора выходить, – вторил ему Пит.
Плеская ногами по воде, Кэсси взглянула на их озабоченные лица.
– Будет неплохо, дети, если вы тоже искупаетесь. Вероятно, запах осел местами на вашей одежде, так что скидывайте обувь и лезьте в воду.
– Мы уже купались, – возразила Сэм. – Как долго ты еще будешь плавать?
– Еще несколько минут.
Сэм насупилась:
– Только не надо слишком долго. Вся троица направилась к дому.
Улыбающаяся Кэсси закрыла глаза и, нежась, продолжала лежать на спине. Она любила эту троицу, а дети любили ее. Она надеялась, что когда-нибудь у нее с Тедом тоже появятся дети.
Спустя несколько минут, когда она начала дрожать, Кэсси вылезла из воды, быстро вытерлась насухо и накинула на себя халат.
– Брр, как я замерзла, – пробормотала она, заворачивая свои мокрые волосы в полотенце.
Внезапно чьи-то руки крепко обхватили ее за талию и прижали спиной к очень теплому и крепкому телу.
– Может, это поможет? – спросил Коулт, обнимая ее.
Еще как помогло! Тепло, исходившее от его тела, казалось восхитительным и волнующим. Приличия требовали, чтобы она выразила свое несогласие.
– Коулт, как ты напугал меня! Отпусти.
К ее тайному удовольствию, он не обратил никакого внимания на ее возражение. Вместо того он прижался к ней так, что его теплое дыхание волнующе касалось ее щеки, и прошептал:
– Когда ты долго плаваешь в холодной воде, то твое восхитительное тело дрожит от холода, как листья сливы. Но не бойся, даже если тело твое будет дрожать, все равно я рад тебя обнимать.
Кэсси громко застонала.
– Разве это стихи?
– А что ты ожидала услышать? Я более искушен в другом. Хочешь, я тебе покажу?
К ее сожалению, он разжал руки и принялся энергично вытирать ей волосы.
– А теперь, пожалуйста, руки и ноги. Растирание согреет тебя, – сказал он с дьявольским блеском в темных зрачках.
Если бы ей стало еще теплее, то у нее, пожалуй, воспламенилась бы кожа.
– Ни в коем случае, Фрейзер. Но как ты узнал, где меня найти?
– Сорванцы сказали мне. – Откинув в сторону полотенце, он присел и начал снимать сапоги. – Да я и сам не прочь искупаться. Думаю, стоит попробовать, чтобы разогнать скованность в моем плече.
– Сильно тревожит боль?
– Сильнее, чем обычно.
– Будь осторожен, Коулт, а то рана снова начнет кровоточить.
– Холодная вода предотвратит это.
– Ладно, я оставляю тебя, занимайся самолечением.
– Не уходи, Кэсси, мне нравится быть с тобой. Останься, пожалуйста.
Здравый смысл подсказывал ей, что это было бы ошибкой, но, охваченная непреодолимым желанием побыть с ним наедине, хотя голос рассудка предостерегал ее, Кэсси села на берегу, обхватив колени руками.
Раньше она уже видела, какой он высокий, сильный и мускулистый, и сейчас была подготовлена к тому, чтобы увидеть его прекрасно сложенную фигуру, как только он снял рубашку. Выглядел он как настоящий мужчина: широкие плечи и грудь, подчеркнуто тонкая талия.
Кэсси устремила свой взор на его грудь, поросшую густыми темными волосами, но как только ее взгляд скользнул вдоль суживающейся к животу полоски волос, которая пряталась под его брюками, сердце у нее забилось сильнее и быстрее.
Как зачарованная она наблюдала за каждым его движением, за тем, как он удобно вытянулся в воде, лежа на спине, и прикрыл глаза.
– Холодно, не так ли?
– Ничего, от этого ванна в гостинице становится лишь привлекательнее, но ведь надо как-то упражнять руку.
Вскоре Коулт вылез из воды и быстро натянул на себя рубашку.
– Моей руке стало намного лучше, – заявил он, усаживаясь подле нее и вытирая свои волосы ее полотенцем.
– Если ты будешь сидеть здесь в мокрых брюках, то вряд ли это пойдет на пользу твоей руке.
– Ничего, мы люди привычные. Во время войны нам приходилось преодолевать много рек, которые были мне выше пояса.
Кэсси искоса взглянула на него:
– Как долго ты наблюдал за мной, пока я купалась в реке?
Он усмехнулся:
– Долго, но недостаточно долго.
– Какой ты негодяй, Коулт Фрейзер.
С веселой улыбкой на лице он начал читать стихи:
Жила-была девочка Кэсси, Красивее и вредней не найти. Когда приходил Коулт – она начинала его шпынять и честить, Но только не хвалить.
– Коулт, у тебя много достоинств, но, поверь мне, поэзия не из их числа.
– Но это вовсе не поэзия, это всего лишь маленький стишок.
– Уж больно наивно звучит, – колко заметила Кэсси. – Скажите мне, капитан Фрейзер, вас чему-нибудь учили в военной академии?
– Нет, мой лейтенант, но во время войны Уайт Генри и я часто прибегали к подобным шуточкам в ходе сражений, чтобы не потерять рассудок. Ты даже не догадываешься, как много слов можно срифмовать с «проклятым янки».
– Думаю, что срабатывало не это, просто ты ненормальный.
– Прямо в точку насчет Уайта. После войны он пошел в политику.
– Хвала небесам, что своим поприщем он не выбрал поэзию.
Они сидели, наслаждаясь солнцем и теплом.
– Ладно, – сказал он. – Как насчет этого?
Жил на свете рыцарь Фрейзер,
Он любил прекрасную деву Кэсс,
Но робко вела себя Кэсс…
Кэсси предостерегающе подняла руку и прервала его:
– Ибо Фрейзер к ней не лез.
– Я сейчас сброшу тебя обратно в воду, – возмущенно проговорил он. – Вот что я собирался сказать: «Ибо он в холодную статую был влюблен».
– Это самая хорошая новость, которую я услышала за сегодняшний день. – И, посмеиваясь, она встала, подхватив полотенце.
Коулт сгреб в кучу носки и сапоги и поспешил за ней следом.
– Мне кажется, леди излишне строптива.
– А мне кажется, что он слишком много думает о том, чему никогда не бывать.