Секс для него всегда был чем-то вроде игры – сначала любить, а потом уходить.
И вот в его жизнь вошла Кэсси. С первого дня их встречи он не мог не думать о ней. Когда она находилась во власти безумного Пайка, он едва не сошел с ума при мысли, что может потерять ее.
Увлекся ли он ею потому, что она так сильно отличалась от всех женщин, которых он когда-либо знал? Ведь она могла делать практически все, что мог делать мужчина, но при этом оставалась очаровательной женщиной.
Ах да, еще секс! Секс с Кэсси оказался для него потрясающим и совершенно необычным. Даже от одного ее прикосновения он сразу загорался страстью. Но виноват ли был только секс, или дело все-таки было в личности самой Кэсси?
Если ты хочешь быть рядом с женщиной и днем, и ночью, если тебя все время одолевают мысли лишь о ней одной, как во сне, так и наяву, то, что это, если не любовь?
Дьявольски верно!
Кэсси не походила на хрупкую фарфоровую куклу. Какие бы испытаний и трудности ни выпали по пути в Калифорнию, она обещала быть надежным спутником, лучше которого ему не найти. Они могли бы пожениться и отправиться в Калифорнию следующим дилижансом.
Коулт едва успел крикнуть Гасу, чтобы тот остановился, как вдруг где-то рядом прозвучал выстрел, и дилижанс замер.
К ним подскакал бандит в маске на черном коне с привязанной к луке его седла второй лошадью.
– Руки вверх, всем выйти.
Всаднику вроде удалось скрыть свое лицо, чего нельзя было сказать о черном жеребце. Это был Полуночник.
– Что это взбрело Кэсси в голову? – проворчал, Гас Баку. Когда один из пассажиров внутри дилижанса достал свой револьвер, Коулт остановил его, удержав за руку.
– В этом нет никакой необходимости, сэр. Не стоит волноваться, – успокоил Коулт пассажиров. – Бедная женщина немного не в себе. Она вообразила себя Красоткой Старр. Однако она совершенно неопасна, просто это ее развлекает.
Четверо пассажиров вышли наружу с поднятыми вверх руками. Кэсси передала пару наручников одному из пассажиров.
– Наденьте их вон на того высокого опасного типа, – сказала она, указывая на Коулта.
Ухмыльнувшись, мужчина защелкнул браслеты на запястьях Коулта и подмигнул ему.
– Хорошо, остальные могут возвращаться на свои места.
– Кэсси, у нас нет времени на забавы, – проворчал Гас. – Впереди у нас долгий путь.
– Отправляйтесь, – сказала она.
– Кэсси, что ты делаешь? Я едва удержал одного из них, чтобы он не застрелил тебя, – обратился к ней Коулт, как только дилижанс тронулся.
Сняв с лица маску, Кэсси спрыгнула с коня, подошла к нему и отстегнула ремень с револьвером. Затем она перебросила пояс с револьвером через луку седла и отвязала вторую лошадь.
– Садитесь, помощник шерифа. Вы поедете со мной.
– О чем ты думаешь? Как я поеду со скованными за спиной руками?
– Ну, пожалуйста, я буду присматривать за тобой.
– Не кажется ли тебе, что шутка зашла слишком далеко? – проворчал Коулт и вскарабкался в седло.
Глава 29
Через несколько минут они свернули с большака, и Коулт сразу понял, куда они направляются. Однако он продолжал следовать ее указаниям.
– Куда мы едем? – спросил он притворно невинным голосом.
– На ранчо Лейзи-Би. Разумеется, возвращаться в город мы не станем, чтобы избежать докучливых расспросов. Нам сюда. Никто не догадается, что ты оставался здесь вплоть до очередного приезда Гаса на следующей неделе.
– И каковы твои намерения, Кэсси?
– Обо всем узнаешь, когда приедем на место. Скоро они уже добрались до ранчо. Въехав прямиком на конюшню и спрыгнув с Полуночника, Кэсси наставила револьвер на Коулта и отвела его лошадь в дальний угол.
– Слезай здесь и не вздумай глупить.
– У меня и в мыслях не было ничего подобного, мисс Брейден.
Удивленный Коулт подождал, пока она расседлала лошадей, завела их в стойла, бросила им сена и налила воды.
– Вы надолго намерены здесь остаться, мисс Брейден?
– Шагай давай! – Она угрожающе подняла револьвер. Войдя в дом, она велела ему идти в спальню. Там она прижала дуло револьвера к его животу:
– Не шевелись, Коулт. Мне совсем не хочется, чтобы этот револьвер выстрелил.
Коулт нахмурился:
– Шутка перестает быть забавной, Кэсси. До этой минуты я выполнял твои указания, но совать револьвер в живот – это уж слишком.
– Значит, ты не выкинешь никакой глупости, понимая, чем это тебе грозит. – Она открыла правый наручник. – Снимай рубашку с правой руки.
Как только он это сделал, она пристегнула правый наручник к железной спинке кровати. Затем она открыла левый наручник, быстро сняла рубашку с его левой руки, а потом снова защелкнула на ней наручник. Коулт оказался прикован к кровати.
– Хорошо. Теперь ты можешь присесть. Тебе удобно? Коулт сел и уставился на нее. Как бы сильно он ни любил ее, но все же выходку с револьвером, направленным в живот, он находил весьма неуместной. По своему обыкновению, она вела себя крайне безрассудно.
Кэсси присела на край постели и стала снимать сапоги и чулки.
– С твоей стороны было очень любезно, моя любовь, что ты не суетился и не дергался понапрасну, как-никак тебе в живот упирался револьвер, хотя он не был заряжен. – Она подняла револьвер кверху и нажала на курок. Шесть раз, и шесть раз глухо стукнул боек, – пусто. – Неужели ты действительно подумал, что я упрусь тебе в живот заряженным револьвером?
– Ты же стреляла, когда останавливала дилижанс.
– Всего один выстрел. Я оставила в барабане всего лишь один патрон. А теперь в моем распоряжении целая неделя, чтобы убедить тебя жениться на мне и взять с собой в Калифорнию.
– Неужели ты намерена держать меня прикованным к кровати всю неделю?
– Тебе не нравится такая идея? – спросила она и прочитала стихи:
В глуши жила фея, наивна и скромна,
И влюбилась она в слугу закона, хотя была обручена.
Но отверг он ее.
До глубины души возмущена,
Она выпивает до дна чашу унижения,
Решив прибегнуть к обольщению.
Коулт так и покатился со смеху. Господи! Разве она не понимала, что она соблазняла его всякий раз, когда он смотрел на нее? Даже в этот момент ему больше всего хотелось схватить ее, сжать в объятиях и заняться с ней любовью до изнеможения.
– Итак, ты попытаешься соблазнить меня?
– Не попытаюсь, моя любовь, а уже соблазняю.
Она, расставив ноги, обхватила ими его бедра, обвила руками его шею и поцеловала. Затем она чуть отстранилась с шаловливой улыбкой.
– Ну, как тебе моя идея?
Ему было все равно. Он не мог думать о ней без волнения; ощутив тепло ее раздвинутых ног, он так возбудился – еще немного, и, наверное, не выдержал бы. Поскольку он был намного искушеннее в любовных забавах, то рассчитывал легко переиграть ее. Но он уже сомневался в том, что устоит дольше, чем она. Каждый раз, когда он дотрагивался до нее, Кэсси напоминала ему бьющий из-под земли ключ, готовый забить еще сильнее.
Он ненадолго задумался перед тем, как ответить:
– Если таково твое намерение, Кэсси, то позволь мне сказать:
И тогда, мисс фея-невинность, Впереди у нас ночь и близость. Но тут встает вопрос: кто победит? Ведь правила игры в любовь не отменить.
– Ну что ж, начнем. – Она легко провела кончиками пальцев по его плечам. – Мне так нравятся твои плечи, Коулт. Они прекрасны, – теперь она касалась его плеч уже не пальцами, а языком, – они такие широкие, такие мускулистые.
– Мне приятно, что они нравятся тебе.
На лбу у Коулта выступили бисеринки пота.
– Мне нравится трогать твое тело, Коулт, – глаза у нее весело заблестели, а бровь лукаво изогнулась, – тут есть что потрогать.
– Пожалуй, да. И ты думаешь, что тебе хватит недели, чтобы успеть до всего дотронуться?
– Причем много-много раз.
Она нагнулась и коснулась языком одного из его сосков. Он вздрогнул, а она удивленно посмотрела на него: