— Я целый день мечтала раздеться: платье мне так жмет, прямо швы трещат, — лениво заметила она и расслабилась всем телом. — А ботинки мало того что уродские, еще и неудобные. Посмотри, как я натерла себе ногу.
Когда она нагнулась, чтобы показать ему это место на лодыжке, Трэвис чуть не потерял остатки самообладания. Нарочно ли искушала его Сэм или же вела себя простодушно и естественно? В любом случае она вносила смятение в его чувства. Трэвис ощущал себя козлом в огороде, а его штаны спереди чуть не лопались сами по себе!
— Сэм! Ради всего святого, будь немного поскромней, а? Мне же все видно… — Он умолк, когда Сэм взялась за подол нижней юбки и начала снимать ее через голову. Когда Сэм бросила ее на пол, Трэвис схватил ее ночную рубашку и швырнул в нее. — Вот, — прохрипел он не своим голосом. — Чтобы была одета и лежала в постели, когда я вернусь.
Он выбежал из комнаты, с шумом захлопнув за собой дверь. Спускаясь вниз, ему показалось, он услышал мягкий смех из своей спальни.
Несмотря на то что Трэвис в конце концов лег в постель, только когда Сэм уже крепко спала, на следующее утро они проснулись, перепутавшись ногами и руками, как нитки из старого мотка. Сэм лежала на нем, уткнувшись носом в его шею, с каждым вздохом ее теплое дыхание щекотало его кожу. Одну руку она положила ему на грудь, а он обнимал ее за талию, смяв клочок ночной рубашки, который прикрывал ее наготу. Часть простыни запуталась между ними и обвилась вокруг тел, и они напоминали две мумии, завернутые в одно покрывало.
Одна нога Трэвиса упиралась в скрученную простыню, и ему было страшно подумать, где может оказаться его другая нога. Однако же он слишком хорошо чувствовал, где находилось колено Сэм. Оно упиралось ему прямо в пах, и он надеялся только на то, чтобы при пробуждении ей не вздумалось дернуть ногой, иначе ему придется ходить согнувшись в три погибели не один день.
Трэвис все прикидывал, как ему получше высвободиться, но тут Сэм зевнула и начала потягиваться. Колено надавило сильнее, скользнуло вверх, потом вниз, отчего его охватило невыразимое наслаждение.
Из его горла вырвался глухой стон, и он изо всех сил зажмурил глаза, моля Бога, чтобы он дал ему силы выдержать эту сладкую пытку. Медленно приподняв веки, он увидел, что Сэм смотрит на него сонными глазами. Ее волосы рассыпались по плечам, непослушные локоны касались его груди, приятно щекоча кожу. Конечно, Сэм не зарделась в девической стыдливости и не отпрянула от него. Она только сонно заморгала, уяснила себе ситуацию и положение, в котором они оказались, и лукаво улыбнулась.
— Кажется, я забыла тебя предупредить, что спать со мной в одной постели сущее наказание, — пробормотала она немного охрипшим голосом. — Когда мне исполнилось три года, Билли отказался спать вместе со мной. Говорил, что я стаскиваю с него все простыни.
Трэвис смотрел на нее снизу вверх и не находил слов. Наконец он пробурчал:
— По-моему, я знаю, как он себя при этом чувствовал. — Только он хотел как можно деликатнее предложить ей выпутаться из простынь, как в дверь спальни громко постучали.
— Трэвис! — раздался голос Элси. — Трэвис! Вы проснулись? Только что в городе появился Джим Хастингс. Он ранен, и доктор говорит, что… — Но тут, вместо того чтобы продолжать свою речь, она громко ахнула от неожиданности. Поскольку Трэвис до сих пор не отзывался, Элси открыла дверь, чтобы убедиться, что Трэвис действительно находится в спальне. Экономка раскрыла рот, ее губы беззвучно зашевелились, она не могла опомниться. Широко раскрытыми глазами она уставилась на парочку в постели, отмечая про себя, как тесно эти двое прижимались друг к другу. Краска залила ее застывшее лицо.
Собрав все силы и остатки своего достоинства, она с оскорбленным видом сказала:
— Да, видимо, в будущем мне следует вести себя немного осторожнее! Но дело срочное! Доктор зовет вас немедленно к себе — если вы в состоянии прервать свои утренние развлечения, начальник!
Она вышла за порог и плотно закрыла за собой дверь.
— Погодите, Элси! Это все не так, как кажется! Элси! — Но Трэвис кричал все это самому себе, потому что Элси не собиралась его выслушивать.
Трэвис пришел в такой ужас, что и забыл о том, что Сэм все еще лежит на нем и пытается унять свой смех, уткнувшись ему в грудь.
— Проклятье! Это не смешно! — зарычал он, пытаясь освободиться от нее.
Второпях он спрыгнул с кровати и тотчас упал на пол, одной ногой зацепившись за простыню и увлекая за собой и Сэм. Она упала ему на грудь и коленом въехала в живот так, что ему сразу стало нечем дышать.
— Ух!
Немного погодя, когда искры перестали сыпаться из его глаз, он столкнул с себя Сэм и посмотрел на нее с отвращением.
— Да перестань ты хихикать, как свихнувшаяся гиена, — рассердился он, глядя, как она смахивает со щек слезы, выступившие от смеха. — Будь ты неладна, девчонка! Неужели ты не соображаешь, что ты натворила?
Ее настроение вмиг переменилось.
— Я натворила? — взвизгнула она. — Я натворила? Послушай, ты, надутый индюк! Ведь это не моя идея спать в одной комнате, так что я не виновата, что все так вышло. А впрочем, что здесь такого?
Он уставился на нее, решив, что у нее действительно не все дома.
— Что здесь такого? — тупо повторил он. — А ты не догадываешься? — К тому времени Трэвис уже успел выпутаться из простыни и найти свои брюки. Он натягивал брюки, в то время как Сэм, лежа на полу, наблюдала за его действиями совершенно спокойно.
— Предполагаю, что ты боишься из-за Элси, которая увидела нас вместе в одной постели.
— Прекрасно, Сэм! — язвительно заметил он, прыгая на одной ноге и пытаясь натянуть на другую сапог. — Если тебе еще, никто этого не говорил, знай, что молодой девушке не пристало ложиться в постель с мужчиной, если только они не муж и жена! В приличном обществе на такие вещи смотрят косо.
— Так мы ничего такого не делали! — возразила она, вскакивая на ноги и одергивая на себе ночную сорочку.
— Еще чего не хватало! Да кто нам поверит?!
— А кто узнает об этом, Кинкейд? Кто узнает, если, конечно, ты не растрезвонишь об этом на весь город? Элси мы все объясним, она успокоится, и я думаю, что Элси не из тех, кто выбалтывает все, что ей известно, даже если она нам и не поверит.
Трэвис заканчивал пристегивать кобуру к поясу.
— Ты, по-моему, ничего не поняла, — вздохнул он безнадежно, бросив на нее мрачный взгляд. — Ты вообще не в состоянии отличить, где добро, а где зло, что прилично, а что нет, не так ли? Сэм, то, что между нами ничего не произошло, не имеет никакого значения. Просто женщине нельзя спать с мужчиной, если она ему не жена.
— Не понимаю, при чем здесь женщины, если мужчины поступают так сплошь и рядом, и никто не считает, что они занимаются чем-то ужасным, — ответила она, надувшись.
— Ну, мне сейчас некогда объяснять тебе, кто при чем, а кто нет, — сказал он сердито. — Придется тебе поверить мне на слово. Так есть, так было и так будет всегда. — Трэвис направился к двери со словами: — Если об этом станет известно, твоя репутация погибнет навсегда, и моя тоже будет не лучше.
— Моя репутация и так чернее преисподней, — крикнула она ему вслед, когда он выходил из комнаты. — Но вот твоя репутация не чета моей — это лошадка другой масти. — Она бросилась за ним и перехватила его, когда он уже выходил из дома. Перегнувшись через перила, она нарочно уставилась на то место, где застегивались его брюки, и сказала с издевкой: — Может, твоя репутация будет спасена, начальник, если ты хотя бы застегнешь свои штаны и не будешь выставлять свою штуковину напоказ, как флаг на параде!
В этот день неприятности так и преследовали Сэм. Элси дулась, и Сэм пришлось приложить немало сил, чтобы успокоить ее; Трэвиса не было дома, а Элси поначалу и слушать Сэм не хотела. В конце концов Элси сдалась и решила поверить клятвенным заверениям Сэм, что между ней и Трэвисом ничего не было.