Кэвин внимательно смотрел на ее бледное лицо.
– Ладно. Постой здесь, под деревом. Тут тебя никто не увидит. – Внезапно он, словно спохватившись, посмотрел ей в глаза. – И пообещай мне, что не попытаешься снова убежать.
– Обещаю, – ответила Эллен, понурив голову.
Но все же Кэвин не стал входить в дом. Он окликнул одного из слуг и, когда тот вышел, приказал ему:
– Немедленно подай сюда одну из карет своего хозяина! Потом скажешь ему, что ее взял лорд Кэвин Меррик.
– Извините, сэр, – замялся слуга, подозрительно разглядывая окровавленную рубашку Кэвина и засунутый за пояс нож. – Но мне приказано…
– Ты разве не слышал, что я тебе сказал? – Кэвин угрожающе повысил голос. – Кажется, я просил подать сюда одну из карет лорда Лоуренса. Или ты оглох? – Он схватил слугу за шиворот и с такой силой потряс его, что у парня застучали зубы.
– П-п-простите меня, сэр, – забормотал он. – Но только я не могу этого сделать. Такие приказы отдает нам сам лорд Лоуренс.
– Либо ты сейчас же пришлешь мне карету, либо я перережу тебе глотку вот этой штуковиной! – Кэвин потянулся за ножом. Однако ему не пришлось выполнить угрозу. Слуга задрожал от страха и прокричал:
– Слушаюсь, сэр! Не волнуйтесь, карета сейчас же будет вам подана!
– Я буду ждать ее в конце улицы, – предупредил слугу Кэвин и отпустил его. Тот опрометью бросился выполнять приказание. – Не забудь сказать своему хозяину, что карету взял лорд Меррик! – крикнул ему вдогонку Кэвин.
– Обязательно, сэр! – бросил через плечо слуга.
Кэвин подошел к дереву, под которым пряталась Эллен, и, обняв ее, повел в конец улицы. Вскоре послышался стук копыт и шуршание колес. Открыв дверь, на которой красовался герб семьи Лоуренс, он помог Эллен войти. Затем, поднявшись в карету, негромко назвал кучеру свой адрес в Ковент-Гардене и сел рядом с Эллен. Она прильнула к нему, и он нежно поцеловал ее в висок. Пышные волосы Эллен пахли полевыми цветами и… страхом. В пламени свечи, мерцающем в углу кареты, Кэвин видел ее взволнованное, все еще бледное лицо.
– С тобой все в порядке? – спросил он.
– Да, – прошептала девушка, бессмысленно глядя в пол. – Куда… куда мы едем?
– Домой, – ответил ее спутник.
– Домой? К Ричарду? – с надеждой в голосе спросила Эллен.
– Нет, к Кэвину, – улыбнулся он. – Мы едем ко мне, – повторил он, ласково проводя рукой по ее золотистым волосам. – Я не отпущу тебя к Ричарду до тех пор, пока ты не расскажешь мне, что заставило тебя убежать из дома Жермена… Или кто… – спокойно произнес Кэвин. Он взял в руки ее холодную, как лед, ладонь. – Пора нам начинать раскрывать свои маленькие тайны, Эллен.
9
Кэвин взял ее под руку, и она покорно пошла с ним к его дому. Эллен сознавала, что ей не следовало бы этого делать, тем более сейчас, когда она так напугана и беззащитна. В то же время почему-то именно эта беззащитность заставляла ее искать помощи у Кэвина, и ни у кого больше. Начал моросить мелкий дождь, дул холодный сентябрьский ветер. Они поднялись наверх, в квартиру Кэвина. Он распорядился растопить в большой комнате камин. Встретивший их мальчик-мавр немедленно исполнил приказание.
– Все, иди. Сегодня ты мне больше не нужен, – сказал Кэвин, и темнокожий мальчик, поклонившись, ушел в свою комнату.
Кэвин расстелил у камина толстый турецкий ковер и принес из спальни две подушки. Все это время Эллен, не шевелясь, сидела в высоком, обитом бархатом кресле, устремив отсутствующий взгляд на пламя. Она словно не замечала его действий. Опустившись на одно колено, Кэвин снял с нее туфли. Затем, подойдя к шкафчику, он достал из него бутылку красного вина и два бокала. Поставив их на ковер, он приблизился к Эллен и обнял ее.
– Посиди рядом со мной, – тихо прошептал он. Его голос, мягкий и опьяняющий, словно шампанское, взволновал Эллен.
– Кэвин, – произнесла она, вставая с кресла, – я не должна оставаться здесь. – Это были ее первые слова за те несколько часов, что прошли со времени их отъезда из дома Жермена.
– Но ты хочешь остаться здесь, у меня? – спросил ее Кэвин.
Они стояли рядом, взявшись за руки. Оба они уже понимали, что жизни их тесно переплетены.
– Да, – тихо выдохнула Эллен.
– Тогда оставайся у меня, – прошептал ее спаситель. Он нежно поцеловал ее в губы. Эллен ответила ему таким же поцелуем. Ей было холодно и страшно. И только этот человек мог сейчас согреть ее и успокоить, снять тот ужас, который столько лет преследовал ее и днем и ночью.
Следующий поцелуй был долгим и страстным. Затем, отстранившись от Кэвина, Эллен посмотрела ему в глаза и, слабо улыбнувшись, ответила:
– Хорошо, я останусь у тебя.
Он подвел ее к ковру и, когда Эллен, подобрав под себя ноги, уселась на него, снова обнял ее.
– А теперь, прошу тебя, расскажи мне, что произошло в доме Жермена. Что заставило тебя убежать оттуда? – Девушка продолжала молчать. Наполнив бокалы, он протянул один Эллен. – Твой побег как-то связан с твоими тайнами, в которые ты никак не решишься посвятить меня?
Эллен приняла бокал, отпила немного вина и с благодарностью посмотрела на Кэвина.
– Да, – кивнула она.
– Но ведь ты же расскажешь мне о них? – улыбнулся он.
Эллен перевела взгляд на камин, где трещали пожираемые пламенем поленья. Благодатное тепло обволакивало ее. Она перестала дрожать. Как неприятно было, что герцог Хант вновь появился в ее жизни в столь неподходящий момент. Он словно дьявол восстал из ада, чтобы погубить ее. Бессильная ярость охватила Эллен, из глаз ее потекли слезы.
Она отпила еще один глоток из бокала.
– Кэвин, я не могу тебе ничего рассказать, – обреченно ответила девушка, покачав головой. Она положила ладонь на его ногу и ощутила напряжение его мышц. Ее охватило чувство томительного ожидания. – Нет, не могу, – повторила она. – И, пожалуйста, давай прекратим этот разговор.
Кэвин взял ее руку и стал покрывать нежными поцелуями.
– Эллен, прости, но я не понимаю тебя, – сказал он, пожимая плечами.
– И не поймешь, – ответила Эллен, немного помолчав. – Но только не нужно ничего понимать. Просто не спрашивай меня о том, о чем мне самой неприятно говорить. Веди себя так же, как Ричард, оставь меня наедине с моими тайнами.
– Ты предлагаешь мне делить тебя с другим? – удивился Кэвин. – Эллен, да будь я трижды мерзавцем, я не пошел бы на это.
– Как хочешь, – пожала плечами Эллен. – Но только я не уйду от него. Ни к тебе, ни к кому другому.
Он обнял ее, привлекая к себе.
– Ну, хорошо, – прошептал он. – Я согласен с твоими условиями, тем более что наше знакомство продлится лишь до весны. А потом я уеду… Может быть, так даже и лучше… Ведь ты освобождаешь меня от необходимости давать ненужные обещания.
– Да, Кэвин, – она дотронулась до его губ кончиками пальцев. – Я не буду связывать тебя обещаниями и не буду настаивать, чтобы ты увез меня с собой в колонии. Нет, моя жизнь здесь, в Лондоне, рядом с Ричардом. А ты уедешь к своим индейцам и будешь продолжать выращивать свой табак, – она улыбнулась и приникла к его груди. – От тебя мне нужна только любовь, и пусть она будет короткой. Пусть, все равно я хочу ее. Я хочу любить и быть любимой.
Эллен понимала, что слова ее означают одно – жажду отдать мужчине самое дорогое, что есть у женщины, то, что берется лишь раз. Но она не страшилась этого. И ее не пугало, что Кэвин вскоре уедет. Даже в том случае, если бы он уезжал завтра, она бы отдала ему свою любовь. Для Эллен важным было лишь одно – она отдавала этому человеку то, что не смогли отнять у нее ни муж, ни Хант. И если бы завтра ей было суждено идти на казнь, она бы все равно разделила с Кэвином любовь, а воспоминания о ней унесла бы вместе с собой в могилу.
Она откинула голову и закрыла глаза. Кэвин привлек ее к себе и снова поцеловал, на этот раз с такой пылкостью, что все тело Эллен затрепетало. Он прикасался к ее лицу, гладил волосы. Затем руки его скользнули на ее спину и еще сильнее сжали ее в объятиях.