– Правда часто похожа на нож шамана, – мягко ответила Мэри. – Он причиняет боль, рассекая рану, но только так и можно выдавить из тела яд, – она махнула рукой, словно в руке ее был острый кинжал. – Но этот нож – лекарь, он избавляет от зла. Рана зарубцовывается, и тело становится еще крепче и сильнее, чем раньше.
Эллен пригладила волосы и подумала, что Мэри, возможно, права. «Достаточно притворяться. Хватит ссылаться на нехватку времени или на неподходящий момент. Сегодня же я расскажу Кэвину все о себе. Мне надоело носить в себе этот тяжкий груз прошлого».
Эллен допила чай и поднялась.
– А ты не знаешь, куда сегодня уехал мой муж, Мэри?
Экономка улыбнулась.
– Знаю, мне об этом сказал молодой Роб. Хозяин уехал на западные поля выкорчевывать лес. Он прав. Нужно увеличивать посевы. Год на год не приходится – урожай может быть плохой.
– Знаешь, Мэри, съезжу я туда сегодня. – Она подошла к комоду и начала доставать одежду. – Скажи Робу, чтобы он приготовил мне лошадь.
– Мне кажется, ему лучше поехать с вами.
– Нет-нет, я поеду одна.
– Хозяин нам приказал никуда не отпускать вас одну. Мне кажется, он чего-то боится, но только ничего не говорит об этом.
Впервые за много месяцев Эллен вспомнила о Ханте: «Неужели он способен приехать сюда? Да нет, это невероятно. Он не станет переплывать океан из-за меня. Какой вред я могу принести, находясь здесь, за тысячи миль от Лондона?»
– Не волнуйтесь, со мной ничего не случится. Если женщина не чувствует себя в безопасности на своей собственной земле, то куда же ей тогда направляться? Нет, меня здесь никто не обидит.
Мэри направилась к дверям.
– Хорошо, я прикажу мальчугану приготовить вам лошадь, а затем приду и помогу вам одеться.
Эллен кивнула. Теперь, когда она решилась открыться Кэвину, волнение ушло, уступив место спешке. Эллен чувствовала, что ей необходимо побыстрее рассказать обо всем мужу.
Не прошло и получаса, как Эллен уже скакала к Кэвину. Он в это время находился в сушильне, на берегу реки. Прискакав туда, она привязала свою кобылу рядом с белоснежным конем Ханта. Кэвин не только привез его с собой, но и постоянно ездил на нем, предпочитая его другим лошадям.
– Кэвин! – позвала Эллен, подходя к сушильне. – Кэвин, ты тут?
– Эллен?
Она обернулась на звук его голоса и, прикрыв ладонью глаза, посмотрела наверх.
Кэвин с молотком в руках сидел наверху, на самой крыше.
Эллен испуганно ахнула.
– Дорогой, что ты там делаешь? У тебя что, не хватает слуг? А если ты упадешь и свернешь себе шею? Учти, я долго горевать по тебе не буду, выйду замуж сразу же.
– Очень смешно, – ответил Кэвин, спускаясь с крыши на противоположной стороне здания. Вскоре он уже стоял рядом с Эллен. Одетый в неказистую одежду, он был похож на простого работника, но благородная осанка и уверенный взгляд красивых глаз сразу выдавали в нем хозяина.
– Чем я обязан судьбе видеть вас? – шутливо спросил Кэвин, обнимая жену за талию. – И что вас подняло в такую рань? Когда я уходил, вы только засыпали.
Эллен рассмеялась и дотронулась до его щеки.
– Кэвин, у меня есть к тебе важный разговор, – она сняла его руку. – Поэтому я и приехала сюда.
– Вот как? – Лицо Кэвина приняло серьезное выражение. – Что стряслось? Ты заболела?
– Кэвин, выслушай меня, пожалуйста, и перестань шутить. Я должна сказать то, что не решился открыть Ричард…
– Ну, раз он не решился, тогда зачем это делать тебе? – Он снова попытался обнять Эллен, но она отстранила его руку.
– Я больше не могу носить в себе эту тайну, – тихо проговорила она. – У меня нет больше сил скрывать ее от тебя. Кэвин, я люблю тебя и поэтому хочу, чтобы ты знал обо мне все.
– Эллен, не нужно снова заводить разговор о прошлом. Что было – то было, и ничего мы с тобой не изменим. К чему ворошить старое? Да к тому же мне совершенно безразлично, кем ты была в Англии. Мы начали другую жизнь, Эллен. Я понимаю, как тебе трудно перенести смерть Ричарда, но пройдет время, и эта рана тоже зарубцуется, поверь мне.
Эллен почувствовала, что ей становится все труднее и труднее сделать признание. Кэвин и в самом деле не хотел ничего знать о ее прошлом. «Тогда, может быть, и не нужно ему ничего говорить? Нет, я должна это сделать. Он обязан знать обо мне все. Иначе мне еще труднее будет сказать ему о ребенке».
– Кэвин, ты обязан меня выслушать, – настаивала она. – Сейчас я твоя, – начала она как можно мягче. – Но когда-то я принадлежала другому.
Кэвин махнул рукой.
– Пожалуйста, дорогая, не говори больше ни слова. Давай на этом и закончим. Не мучь себя. Мне нет никакого дела до твоих тайн. – Он взял ее за плечи и привлек к себе. – Мне нужны не твои тайны, а ты. Почему ты не хочешь понять такой простой вещи? Кем бы ты ни была в прошлом, сейчас это ровным счетом ничего не значит.
– А если бы ты узнал, что я и есть Каролина Вакстон? – на одном дыхании выпалила Эллен. Она и сама не знала, откуда у нее взялась смелость произнести эти слова.
Наступило продолжительное молчание. Кэвин снял с ее плеч руки и отошел.
– Как ты сказала? – медленно произнес он, словно не понимая смысла сказанного.
Эллен сразу же почувствовала себя какой-то жалкой. Она испуганно посмотрела в глаза Кэвину и тут же отвела взгляд.
– Я сказала, что… Я сказала, что я и есть Каролина Вакстон. Да, это я была женой твоего брата.
– Нет, – Кэвин замотал головой и начал отступать от нее. Споткнувшись, он едва не упал. – Нет, это невозможно.
– Кэвин, это правда.
– Но… но у Каролины были темные волосы. Она…
Не дав договоpить ему до конца, Эллен пpодолжила:
– Перекрасилась и превратилась в Эллен Скарлет. В ту ночь, когда умер Уолдрон, я бежала из дома. За мной гнался Хант. Я случайно увидела карету, в которой ехал Ричард. Он взял меня с собой. Помог сменить имя и устроил в театр. Это он посоветовал мне перекрасить…
– Нет! – закpичал Кэвин, продолжая отступать от Эллен, словно ее дыхание было наполнено ядом. – Нет, Эллен, ты не могла убить моего брата! Я не верю тебе! Ты, которую я люблю…
Она в отчаянии прижала руки к груди.
– Кэвин, я тоже тебя люблю. Люблю очень сильно. Мое чувство заставляет сказать тебе правду. И еще я хочу сказать тебе, Кэвин… у нас будет…
Кэвин схватился за голову. Он не мог поверить, он не мог, отказывался верить Эллен.
– Дорогая, скажи, что ты пошутила.
Она покачала головой.
– Нет, Кэвин, я не пошутила. Я сказала тебе истинную правду. И еще я хотела бы pассказать тебе все об Уолдроне…
– Я не желаю тебя больше слушать! – прокричал он. – Все это ложь! Эллен… Каpолина… Как уж там тебя зовут, не знаю! Черт подери! – Он повернулся и направился к лошадям.
Такой реакции Эллен от него не ожидала. Она предполагала, что он будет злиться, бушевать. Но ей и в голову не приходило, что он просто уйдет от нее.
– Кэвин! Милый, между нами нет больше тайн! – кричала Эллен вслед ему. – Я сказала тебе все, только чтобы очистить свою совесть. Я не могла больше молчать.
– Ты убила моего брата! – прокричал он и вскочил на коня. – Ты убийца!
– Нет, Кэвин, я не убивала его! – Эллен бросилась за ним вдогонку. – Молю тебя, выслушай меня. Я сейчас все тебе объясню.
– Я не нуждаюсь в твоих объяснениях! Ты убила моего брата!
Слезы потекли по щекам бедной женщины.
– Кэвин, ну где же твои обещания?! Ты же сам говорил мне, что простил Каролину?
– Я не говорил этого! Я только сказал, что не желаю мстить ей! – Лицо его исказила злая усмешка. – Но еще больше я не хочу, чтобы она была моей женой!
Эллен остановилась как вкопанная. Она в ужасе посмотрела на Кэвина. Она ожидала от этого разговора чего угодно, но только не разрыва.
Кэвин развернул коня и ускакал. Закрыв глаза, Эллен еще долго вслушивалась в грохот копыт.
26
«Кэвин, милый Кэвин! Прошло уже два месяца, как ты уехал, – Эллен обpеченно склонила голову. – Целых два месяца я не вижу тебя». Она села за стол в библиотеке, которую любовно устроила для мужа. «Два месяца тебя нет рядом со мной, и я не знаю, где ты. Веpнешься ли ты – неизвестно». Эллен погладила округлившийся живот.