При спуске дерево капок зацепило парашют, а одна из веток ударила меня в бок по ребрам. Мы запутываемся между ветками и паутиной. Я пытаюсь выбраться из паутины ветвей, а он режет лезвием все, что нас окружает. Что-то скрипит, ветка, поддерживающая нас, ломается, и еще одна из них бьет меня в живот. Я падаю на землю, за мной следует полковник. Мы катимся вниз с горы, по грязи, листьям и камням.
6
В ДЖУНГЛЯХ
Кристофер
Мы уже пять часов идем по густым джунглям Амазонки, бесцельно плутая. GPS, трекер и локатор бесполезны. Температура тоже не способствует. Чертовски жарко. Я держу пистолет за спиной, мои ботинки грязные, и я ворчу уже в десятый раз. Я смотрю, как лейтенант Джеймс ковыляет передо мной с ушибленной при падении лодыжкой. Я обычно не льщу, но признаю, что она оказалась интересным солдатом. Она без колебаний вступила в схватку с четырьмя преступниками и шла в ровном темпе, не жалуясь на больную ногу.
С распущенными волосами она теряется в растительности и выглядит как нимфа, сверхъестественное существо, урод из джунглей... Не знаю, на кого она похожа, но на обычную женщину она не похожа, и теперь я многое понимаю. Когда Братт сказал мне, что влюбился, я ему не поверил. Он всегда был таким же, как я, и вдруг поклялся, что влюбился в женщину. Я думал, что она просто одна из многих, но я ошибался. Он идиот, и я его не виню. У нее есть качества, которые сведут с ума любого: пышное тело, полные губы, длинные струящиеся волосы. Каково это - обхватить ее руками, когда я трахаю ее на своем столе? Это то, что я хотел сделать с тех пор, как встретил ее.
Над головой пролетает стадо обезьян, качаясь с ветки на ветку. Я вытесняю из головы горячие мысли, ведь она - девушка моего друга детства. Мы поднимаемся на гору в надежде поймать хоть какой-то цифровой сигнал. Это непросто: прошел дождь, и густая растительность делает землю мокрой и скользкой. Я чувствую, как мне в шею вонзается маленький дротик, трогаю место удара и замечаю огромную шишку, которая тут же образуется от укуса пчелы. Я поднимаю глаза и вижу соты размером с огромную тыкву. Рейчел поскальзывается и приземляется на раненую ногу. Я бегу закрыть ей рот, чтобы она не закричала, ведь мы не можем привлекать внимание к опасности, которая находится над нами. Я указываю на соты, она кивает, пытается встать и падает обратно, проглотив свой крик.
Еще одна пчела жалит меня. Я поднимаю Рейчел на руки и отвожу подальше от сот, поскольку не так-то просто освободиться от нападения группы пчел-убийц. По мере того как я поднимаюсь выше, солнце становится все сильнее, и на лбу выступают капельки пота.
Ты можешь опустить меня, - говорит она, ее глаза темнеют, а щеки пылают от жара.
-Ты сможешь удержаться?
-Думаю, да.
Я опускаю ее, не сводя глаз с ее лица, и чувствую, как ее рука ласкает мою грудь. Она опускает ногу и падает лицом в пол.
-Черт! -ворчит она, хватаясь за лодыжку.
-Она сказала, что может держаться! -Я ругаю ее.
-Я думала, что смогу! -раздраженно отвечает она.
Я закатываю глаза. Упрямые женщины действуют мне на нервы.
-Снимите ботинок, я проверю вашу ногу.
-Это не обязательно, я могу...
-Хромота отнимает время для ходьбы, а я не в том настроении, чтобы разбираться с помехами при медленной ходьбе. -Ясно. Так что снимайте сапог, я его проверю.
С неохотой она садится на землю и снимает обувь. Лодыжка не распухла, но сильно покраснела. Она снимает носок, когда я опускаюсь перед ней на колени. У нее маленькие ступни, а ногти на ногах выкрашены в розовый цвет. Кроме того, что она упрямая, грубая и несдержанная.
Следов перелома нет; скорее всего, это просто растяжение связок (не слишком серьезное) или простая шишка.
Я сжимаю ее между ладонями.
-Черт возьми! -Он отталкивает меня. -Не мог бы ты быть осторожнее!
-Я не гребаный педиатр! -восклицаю я. Я должна надавить, и если она не удержится, ему придется весь день терпеть боль.
Он делает глубокий вдох.
-Я попробую еще раз, хорошо?
Она кивает, отводя взгляд. Я снова хватаю лодыжку, крепко сжимаю ее, двигаю из стороны в сторону, пока она извивается от боли, кость хрустит, когда я делаю последнее движение. Командование учит нас такой первой помощи. Она делает глубокий вдох, когда я заканчиваю.
-Попробуйте пошевелить ею.
Она крутит ногой, не жалуясь.
-Теперь ты будешь идти быстрее?
-Да.
Я встаю, перекидывая через плечо свою сумку для выживания. Вытаскиваю все приборы и двигаюсь в поисках сигнала.
Ничего нет.
-Мы должны искать более высокую гору.
-Животные спускаются туда. -Он указывает на другую сторону горы. Там должна быть вода, солнце сильно палит, фляги пусты, а нам нужно подкрепиться.
-Хорошо.
Я иду впереди нее. Спуск легкий, эта часть джунглей гораздо гуще, и над нами возвышаются огромные фруктовые деревья. Шум макак, попугаев и попугайчиков оглушает. Мои уши улавливают шум воды.
-Река должна быть в той стороне. -Я указываю на север. Рев воды слышен с той стороны.
Я не слышу ответа от нее. Я поворачиваюсь, но ответа нет, потому что я разговариваю сам с собой, а Рейчел, как дура, созерцает различные виды обезьян и птиц над нами.
-Могли бы вы поторопиться! -У нас нет целого дня.
Она подходит ближе и смотрит на верхушки деревьев, уничтожая все мое терпение.
-Ты что, никогда раньше не видела животных? -Я хватаю ее за руку, чтобы заставить поторопиться.
В последнее время я каждый день вижу больших, - саркастически отвечает она.
-Что ты имеешь в виду? -Вы меня оскорбляете?
Она отступает назад, прочищая горло.
-В Белгравии много парков. -Она пожимает плечами. Это нормально - видеть огромных собак по утрам.
Ложь.
Она делает шаг вперед в подлесок. Шум воды становится все громче и громче, она отодвигает несколько кустов и замирает, любуясь прекрасным видом, открывающимся с этого места. Его окружают скалы, по ним течет бирюзовая вода, это похоже на сцену из сказки. Я подхожу к ней, наполняю флягу и отпиваю дважды, прежде чем предложить ей.
-Спасибо. -Она возвращает его мне, довольная.
Я не отвечаю ей, освобождаюсь от рюкзака и наклоняюсь, чтобы набрать еще воды.
-Может, мы немного остынем? -спрашивает она, глядя на реку. Тон ее голоса больше похож на мольбу, чем на предложение.
Да, - говорю я. Она читает мои мысли, я уже думал об этом. Ты окунешься здесь, а я пойду в другую сторону.
Я смотрю на единственный до сих пор полезный предмет - свои часы.
-Я вернусь через час.
Я оставляю ее на берегу и повторяю свой путь. На той стороне должен быть другой участок реки. Я нахожу его в нескольких метрах. Я избавляюсь от рюкзака, одежды и обуви, прежде чем нырнуть в глубину. Вода идеально подходит для этого. Пользуясь случаем, я стираю свою форму и раскладываю ее на камнях, а заодно смываю грязь с ботинок. Я забираюсь на апельсиновое дерево и беру несколько штук на дорогу. Через час я возвращаюсь на условленное место: там никого нет. Единственное, чего не хватает, так это того, что ее проглотил крокодил или анаконда. Я иду вдоль берега и тоже не нахожу ее, но есть следы ее сапог. Я иду по ним вниз по течению и натыкаюсь на другой рукав реки, который впадает в лагуну, омываемую сильным водопадом. Бурлящая зеленая вода похожа на россыпь изумрудов. Одежда валяется на камнях.
А вот и она, высунув голову из воды, с прилипшими к спине волосами. Я отступаю назад, видя, что она приближается. Если ее одежда здесь, то она явно голая. Мое предположение подтверждается: она выходит, встряхивая волосами, чтобы избавиться от излишков воды, и я представляю, что бы я с ней сделал, если бы осмелился залезть туда. Желание разгорается во мне; кроме того, образ ее обнаженного тела побуждает меня прислушаться к своим мыслям. Я пытаюсь отстраниться, но ноги не слушаются. На ней только трусики. У нее греховная грудь, греховные ноги, греховный рот. Было бы грешно не желать ее. Я задыхаюсь, когда трогаю стояк, скрывающийся под тканью брюк. Это... это... черт бы ее побрал!