Я могу только оценить круглую розовую грудь, изгиб ее бедер... и, не в силах сдержаться, моя рука проскальзывает внутрь брюк, освобождая твердый член, когда я прислоняюсь спиной к одному из деревьев. Я сжимаю эрегированный фаллос. У меня все пульсирует, и мне кажется, что я могу кончить вот так, без всяких движений... просто от эротического образа, который сейчас передо мной. Я с трудом сдерживаю порыв, я хочу этого.
«Нет!» - восклицает голос моей совести. Мне и не нужно, ведь я могу получить любую женщину, когда захочу. Тысячи людей убили бы за то, чтобы я трахал их на этом камне. Я делаю еще два шага. Тысячи бы убили, кроме нее; кроме того, она девушка Братта, и это меня бесит. Она ложится на один из камней, сгибает колени, раздвигая ноги, отодвигает в сторону ткань, натянутую между ее складок, и на мгновение я чувствую, как мое сердце перестает биться. Я могу выдержать только столько, поэтому начинаю трогать себя, массировать, теряя рассудок. Мое дыхание становится тяжелым, когда я представляю, как мне понравится вылизывать эту киску, есть ее, пробовать ее влагу, когда она кончает мне в рот.
Я отстраняюсь, чтобы убедиться, что меня не видно. Я разрываюсь между «да» и «нет», потому что мне бы хотелось увидеть выражение ее лица, если бы я показал себя вот так, с членом в воздухе, призывая ее лизать его и прижиматься к нему, пока я трахаю ее рот... Это делает меня сильнее, я не могу сопротивляться ощущениям, которые это вызывает, и я заставляю себя дрочить на ее образ. Я провожу рукой вверх-вниз по своему члену, наблюдая за ней и за пульсирующими под ней венами, интенсивность захватывает меня; я поворачиваюсь, опираясь другой рукой на дерево, и трясу своим членом. Желание сводит меня с ума, и непроизвольно мое горло издает низкий рык, когда я эякулирую, выплескиваясь наружу так, как никогда раньше. Этот момент приводит меня в ярость. Я привожу себя в порядок, как могу, и теряюсь в подлеске. Я снова нахожу участок реки и бросаюсь в холодную воду, чтобы утолить жар. Я ныряю глубоко и выныриваю, разбрызгивая воду во все стороны. Голова раскалывается, и я, как могу, возвращаюсь к месту встречи, о которой мы договорились, пылая от гнева. Я пытаюсь успокоиться, достаю нож и чищу один из апельсинов, в то время как ее образ крутится у меня в голове.
-Простите, сэр, - говорят за моей спиной, - я не рассчитала время и... - «Сэр»...
«Мой полковник»... Хотел бы я быть твоим.
Я смотрю на нее, она без лифчика, и ее соски видны сквозь блузку. Я чувствую, как мое сердце гонит кровь не туда, куда надо.
-Я только что пришел. -Я встаю и бросаю ей апельсин, чтобы она поймала его в воздухе. Пойдем дальше, может, нам повезет и мы найдем кого-нибудь до наступления ночи.
-Не поскользнулся ли он в реке? -спрашивает она, нахмурившись.
-Что?
Он поскользнулся в реке, - повторяет она. Повсюду капает вода.
-Я прохожу мимо нее, не глядя на нее. Я знаю, что если я это сделаю, то мои глаза представят ее обнаженной.
Мы продолжаем идти вниз по течению. Место меняется, местность становится ровной, но блаженство недолговечно, поскольку мы снова входим в болота, где царствуют рептилии и беспозвоночные. Внезапно она вцепляется мне в руку, и я понимаю причину, увидев спускающуюся с ветки анаконду. Я быстро отдергиваю руку, так как прикосновение ее кожи к моей коже напоминает мне сцену в реке.
Прости, - говорит она, когда я отстраняюсь.
-Нам нужно выбираться отсюда. Нам нужно найти место для палатки, уже темнеет, и мы рискуем подвергнуться нападению дикого животного.
Я иду дальше. Через час мы находим огромный кедр на ровной поверхности.
-Мы поставим палатку здесь, - говорю я, разгружая свой багаж.
-Я ищу дрова, чтобы разогреть консервированный суп.
Я вынимаю тюбики из матерчатой сумки, читая инструкции в руководстве. К моему несчастью, в инструкции сказано, что палатка рассчитана только на одного человека. Я пытаюсь подбодрить себя надеждой, что, когда я закончу ее устанавливать, она окажется просторной, но все оказывается наоборот. Она маленькая, даже для одного человека. Я бросаю одеяло внутрь и пытаюсь понять, что, черт возьми, я собираюсь делать на ночь под открытым небом. Рейчел приходит с фруктами и ветками для дров, она не скрывает своего разочарования, когда видит маленькую палатку. Я подавляю свой гнев и иду за дровами, чтобы развести костер, который согреет меня этой ночью. Лейтенант разводит костер, и я подбрасываю еще веток, чтобы усилить пламя.
Пока мы молча едим, на нас опускается ночь. Дует холодный ветер и, в довершение всего, пахнет дождем. Вдалеке сверкает молния, сопровождаемая громким раскатом грома. То, что идет дождь, - это лишь глазурь на торте несчастья. Она накрыла плечи одеялом и смотрит в пламя. Должно быть, она переживает больше, чем я, ведь она уже целый час лежит в одной позе.
Залезай в палатку, - приказываю я, - дождь еще долго не кончится.
Она встает, отряхивая листья со спины.
-А вы, не собирается прийти?
-Палатка слишком мала для нас двоих, поэтому я буду стоять на страже.
-Что охранять? -Она смеется. Кто на нас нападет? Муравьеды?
Я уничтожаю ее взглядом. Она заходит слишком далеко со своими намеками, которые, как она думает, я не замечаю.
-Надвигается не просто дождь, а буря. Палатка небольшая, но мы можем устроиться поудобнее.
-Я сомневаюсь.
-Тогда я останусь с тобой. Нечестно, когда один спит, а другой остается на съедение комарам.
Она садится обратно, мне не повезло, я уверен, что она подхватит воспаление легких, и мне придется нести ее всю оставшуюся дорогу.
-Хорошо, - проклинаю я ее упрямство. Ты иди вперед, а я принесу камни, чтобы укрепить крепь.
Онf расстегивает оружейный ремень, расстегивает молнию на костюме, прежде чем шагнуть внутрь, снимает верхнюю рубашку, оставаясь в одной лишь ночной сорочке. Я кладу камни на стойки, чтобы ветер не поднял палатку во время шторма. Я гашу огонь и вхожу в крошечное помещение. Она лежит на боку, и я не знаю, куда встать. Слева она будет прижиматься ко мне попой, справа ее лицо будет обращено ко мне. Не думаю, что после того, что случилось в реке, стоит оставаться лицом к лицу. Она натягивает на себя одеяло, пытаясь освободить для меня место, и я выбираю лечь слева, на спину. Я подкладываю руку под голову, закрываю глаза и пытаюсь уснуть, но снова вижу ее обнаженной. Было бы здорово посмотреть, что она прячет под трусиками. Я продолжаю фантазировать о том, как ем ее киску.
-Полковник, - шепчет она.
Я открываю глаза. Я слышу раскаты грома за окном и чувствую, как его тело прижимается к моему.
Полковник, - снова шепчет он. Его спина по-прежнему прижата ко мне.
Да, - шепчу я в ответ.
Ветви шелестят, и по палатке разносится звериный рев: это ягуар. Кошачья фигура приближается. Я выхватываю пистолет из брюк, когда тело животного задевает ткань палатки. Я настраиваюсь и прицеливаюсь изо всех сил, поскольку крошечное пространство не дает мне свободы движений. Я готовлюсь выстрелить, животное издает еще один рев, когда я кладу палец на спусковой крючок, и... оно прыгает, прежде чем убежать. Я опускаю голову на землю. Рэйчел неловко сдвигается с места, и мне кажется, я знаю причину: я опускаю взгляд на свои брюки и подтверждаю свои предположения: эрекция в моей промежности хочет разорвать ткань джинсов. Впервые в жизни я проклинаю себя за то, что у меня такой большой член.
Не надо так на меня наезжать, - только и успеваю сказать я.
-Прости. -Она падает на спину.
Я мысленно проклинаю себя, мне никогда не было так стыдно. В наши дни нельзя доверять даже собственному телу, ведь одного легкого прикосновения к его заднице было достаточно, чтобы вызвать у меня самую мощную эрекцию в моей жизни. Я снова закрываю глаза, так как в моем мозгу, кажется, играет трейлер эротического фильма.
Я вижу ее в своей голове... Она на солдатской тренировке с затуманенными глазами, ее взгляд не был взглядом лейтенанта на полковника... Она кусала свои губы так, что я за секунды стал твердым.