- Молодец, - заметил Виктор, - вот это был хороший удар, ты думала не только о своих эмоциях, но и о технике.
- Видимо я не получу то, чего хочу, - с разочарованием выдохнула я, не торопясь наносить новый удар.
- Что же ты хочешь.
- Всего лишь правду, понять, кто я, по крайней мере, для тебя.
- Всего лишь.... - он неожиданно ударил, я не успела увернуться, лишь заблокироваться, чтобы удар был не настолько ощутим. Я покачнулась, рука, на которую пришлось большее давление, немного заныла. - Ты видимо еще не поняла истинной цены правды. Она дороже, чем ты думаешь, и не стоит ждать, что люди всегда будут легко расставаться с так нужной для тебя правдой.
Внутри вскипал обида. Нет ничего хуже, чем иметь вопросы без ответа. Снова чувствовать себя брошенной, один на один с еще детскими страхами.
Мужчина тем временем отошел к скамейке, и устало опустился на него.
- Я совершил ошибку, такое бывает в нашей школе, можно заиграться с симпатией к какой-либо ученице. Вот правда, которую ты хотела.
Но это было не все, другая правда, которую я не должна была бы знать, рвалась из меня наружу и сегодня, как и все остальное, я не могла сдержать.
- Видимо с ней ты не играешь в симпатии.
- О чем ты? - тут же среагировал мужчина, смотря на меня с подозрением и настороженностью.
- Об Инге... Петровне.
- И при чем здесь она? - он поднялся на ноги, подходя ко мне ближе.
Почему-то мне стало страшно,... словно я тронула ту правду, о которой стоило бы молчать.... Но идти на попятные было поздно. Чувствуя, как пересыхает у меня во рту, я сказала:
- Потому что я знаю, что тебя с ней связывают отношения.
- Ты совсем ничего не понимаешь, Елена.
Он подошел ближе и неожиданно положил руки на мои плечи, чуть сжав их и наклонившись, чтобы наши лица были практически на одном уровне.
- Так что же это...?
- У нас нет отношений, - категорично заявил мужчина. - Это просто связь.
- Связь? И я была связь? - допытывалась я.
- Ты действительно хочешь во всем этом копаться?
Я упрямо кивнула, стоя на своем.
- Она та женщина, с которой мы периодически бываем вместе, но мы не придаем этому значения, как ты, потому что в этом нет никаких привязанностей.
- Ты еще скажи, что она твой друг.
- В какой-то мере.
- А это что не привязанность?
- Лен, ты заводишь заранее бессмысленный разговор. Не стоит во всем этом копаться.
- Значит, - задумчиво сказала я, покусывая губу и уже косясь на выход, имея желание уйти отсюда, - порой случаются, отвлечения, но в итоге все равно она?
Я все же посмотрела на мужчину, приблизилась к нему ближе, чувствуя запах его кожи и пота и подняв свои глаза заглянула в его. Он выдохнул, и этот воздух коснулся моего лица, ласково прошелся по коже и снова исчез, расползаясь по помещению.
- Да.
- Что ж... ясно... - не знаю, зачем я сказала самые дурацки слова, которые на самом деле ничего не проясняли. Ну, или уже расхотелось прояснять дальше.
- А теперь ты мне скажешь, откуда ты это узнала? - спросил мужчина.
Я отступила немного назад. На пару мгновений задумываясь над ответом.
- Я? Догадалась... - немного грустно заметила я. - Ну и отчасти почувствовала.
Прочитала, плотно погибло в глубине, кто знает, что еще я раскопаю, дочитав до конца, может я наконец-то сниму розовые очки, которые, оказывается, были на мне по-прежнему, если я искала во всех этих "чувствах" искренность и великую и светлую любовь. Я могла надеяться здесь, только если на грязь и кровь.
- Видимо ты все же прилежная ученица, по крайней мере, на уроках психологии.
- Видимо, - я медленно отходила к выходу, а когда осталось половина пути, заставила себя развернуться и покинуть помещение.
Цепляться за искренность там, где проповедуют ложь и предательство? Как я могла вообще подумать, что такой мужчина может мною заинтересоваться. Его, наверное, забавляет моя детскость, наивные розовые очки, эта появившаяся словно из ниоткуда влюбленность. Я вспомнила о том, что ученицы имеют склонность влюбляться в своих учителей, для меня все это казалось глупостью, что ж, видимо просто я еще не встречала своего учителя.