Я сидела в раздевалке, когда открылась дверь и вошёл небольшой сюрприз. Тёрнер держал две пластиковые коробочки с чем-то, что восхитительно пахло. Мой бедный желудок тоже уловил аромат еды. Поднявшись, я пошла прямо к мужчине только с одной целью. Тёрнер поднял коробочку, предлагая её мне. Когда я стащила её из его рук, он засмеялся.
— Голодна?
Я села и открыла крышку. Курица, жаренная во фритюре, пюре в соусе и салат из капусты и моркови с майонезом пленили весь мой рассудок. Мне кажется, я даже простонала. Тёрнер заёрзал на стуле. Я подняла на него взгляд, и увидела, что он смотрел на меня таким же голодным взглядом, как я на курицу. Я сглотнула.
— Извини, ты что-то спросил?
Он откашлялся.
— Эм, да. Я так понимаю, ты голодна?
Я вытащила куриную ножку и запихнула её в рот. У меня не было никакого терпения, чтобы прямо сейчас быть воспитанной.
— Ммм. Я не ела с шести утра.
Он взглянул на свои часы.
— Это было более тринадцати часов назад. В вашем отделении нет перерывов?
Я проглотила огромный кусок горячей, жирной курицы.
— Есть, но у меня было слишком много других дел. Ведение карт, отправка материалов в лабораторию, предоставление врачебных дополнений. Тот ещё денёк.
— Похоже на то, — его глаза блуждали по моему лицу. Когда еда обосновалась в моём пустом желудке, я смогла сфокусироваться на чём-нибудь, кроме голода. Не уверена, что я думала о том, как он смотрит на меня. — Ты всегда так занята?
Я подняла пластиковую вилку и воткнула её в картошку.
— Не всегда. Только во время пересменок становится суетливо, ну и когда полнолуние.
— Я думал это бабушкины сказки.
Я покачала головой.
— Разве ты не учил это во время своей акушерской практики? — Я не могла сдержать смех.
— Если честно, я не думаю, что обращал на это внимание.
— Это не совсем бабушкины сказки. В этом есть доля правды. Когда полнолуние, что-то происходит с гравитацией, силой земного притяжения и наклоном, что вызывает определённые процессы в организме женщины, если она близка к дате родов. Это может продлить схватки или начать их. Я проверяла календарь несколько раз, когда было полнолуние. Пациентов, как правило, больше, — объяснила я.
Он обдумал это.
— Хм, я думаю, каждый день ты узнаёшь что-то новое.
Я кивнула.
— Да, полагаю, ты тоже.
Я продолжила есть в тишине, пока Тёрнер наблюдал за мной. Другая коробочка с едой оставалась нетронутой.
Я указала вилкой в её направлении.
— Ты не собираешься есть?
— Собираюсь, просто я был отвлечен видом, — он наклонился вперёд и притянул белый контейнер к себе. У него было то же самое, что и у меня. Подняв куриный окорочок, он поднёс его ко рту и откусил. Я сосредоточенно наблюдала, как двигается его подбородок и губы. Я не думала, что поглощение еды могло быть настолько сексуальным.
— Ты в прядке?
Самовлюблённость в его тоне говорила, что он точно знал, как влияет на меня. Чёрт возьми, Аннабелль, соберись. Сейчас не время и не место.
— Я в порядке. Так или иначе, что заставило тебя прийти в эти края? И как ты вообще узнал, что я здесь?
— Я позвонил вашей дежурной медсестре.
— Это немного похоже на преследование, тебе не кажется?
— Не тогда, когда у меня были намерения принести тебе поесть и обсудить наше следующее свидание.
— Я пока не знаю, что насчёт этого думаю.
Он вздернул бровь.
— О свидании или о моём звонке?
— И о том, и о другом.
— Ну… очень плохо.
Наглец.
— Так что насчёт свидания? Разве ты не мог мне позвонить или что-то типа этого?
Тёрнер пожал своими широкими плечами.
— Мог, но я решил, что это куда веселее.
Кажется, я ела слишком быстро. Я уже была сыта, но еще даже не доела куриную ножку и слопала пару кусочков картофеля. Я вздохнула.
— Если наблюдение за тем, как я набиваю свой рот как обкуренный студент, веселит тебя, ты должен увидеть меня, когда я дома одна вместе с коробкой конфет. Абсолютно отвратительно.
Он усмехнулся.
— Замётано.
Я помахала своей вилкой в воздухе.
— Нет. Я официально заявляю. Это не то, что ты когда-нибудь увидишь.
— Как скажешь. Так, теперь насчёт свидания.
— Я вся во внимании.
Вошли две медсестры с моего отделения. Одна из них была маленькая мисс Красный шёлк собственной персоной. Она застыла в проёме, когда увидела Тёрнера, сидящего со мной, а её рот широко открылся. Он едва взглянул в её сторону. Он не узнал её, или она была настолько легко забывающейся? Судя по выражению её лица, могу сказать, что девушка была определённо оскорблена отсутствием его внимания. Я хотела закатить глаза, но меня остановило то, что Тёрнера не беспокоило, что кто-нибудь мог услышать наш разговор. Медсестра-шлюха, Робин, с которой я теперь редко работала вместе, потому что она начала работать в регистратуре, взяла то, за чем пришла, из шкафчика, и захлопнула его. Не могу сказать, что не сделала бы так же, если бы меня так легко отвергли. Когда она выскочила вон из раздевалки, мне пришлось прикусить язык. Нет, я не чувствовала себя эгоистичной, что сейчас я та девушка, которой Тёрнер уделяет внимание. Но каким-то образом он заставлял чувствовать себя особенной.