— Не знаю, — отмахнулся Макс. — Сколько дашь? — заглянул в глаза просительно, по-собачьи.
Брега неуступчиво пожал плечами:
— Щас проверим, как он бегает…
Продавец забубнил что-то почти бессмысленное, недовольное. Подобно всем опиушникам, сонно-невозмутимый под кайфом, на излетах он делался возбужденно-истеричен — то есть был сейчас как раз в требуемой кондиции. Выщелкнув окурок, сплюнув, Брега с прежним гадливым видом уселся за руль. Впереди щетинились голые кусты, так что он сдал назад, чувствуя, как машина проседает на корму. Не мог выкинуть, урод, — подумал про Макса и мусорные мешки. Вообще ни хера в башке, кроме шировья…
Накануне Брега взял у Валька полкило гердоса по оптовой цене, за двести пятьдесят штук. Отсыпав на кухонный стол серо-коричневую, цвета грязного снега горку, он поворошил ее пальцем, пригляделся и различил белые крупинки — скорее всего, обычная лактоза. В худшем для Макса случае — стиральный порошок или там мел… Но пакуя в фольгу граммовые чеки, Брега от требуемого количества Вальковой смеси отделил еще чуть больше трети, а убыток в весе восполнил толчеными таблами димедрола — которым традиционно бодяжил сбываемую дурь (не ностальгия ли по юности, по срочной службе на Камчатке, где нарезавшись паленой водяры — разведенной водой и для эффекту приправленной «димой» — прямо у себя на боевом посту в кочегарке, он заблевал шинель пытавшемуся его распинать капитану?..). Это, кстати, давало ему повод считать себя человеком сознательным и заботливым — во всяком случае, по сравнению с теми, кто подмешивал в чеки крысиный яд…
Собственно, «купцом» Димон Брежнев не был — ну, банчил при случае. Как бывший мент дилеров он не то чтобы крышевал — но помогал крышевать их (и не только их) ментам действующим. А не так давно он подкинул идейку и предложил посильную помощь майору здешнего УБОПа (их, УБОПы, тогда еще не надумали расформировывать). Вскоре на цыган, снабжавших под крышей Главдури весь Новик ханьем, бавленным клофелином, феназепамом, сахаром, кофе и чем только не, менты устроили масштабную облаву. Наркополицаи красиво и мощно соснули, пяток авторитетных цы́ганов загремели на нары, а прочих с благословения УВД, потихоньку опекавшего здешних скинхедов, стали прессовать бритые младопатриоты — причем почти официально: дело-то благое, борьба за здоровье нации, вот и православная общественность всячески поддержала. Перепадало, вестимо, и покупателям — например, был обычай шлендившим за дозу девкам (таковыми, впрочем, считались все попадавшиеся наркушки) забивать в «рабочий» орган бутылки… В итоге УБОПовцы нахватали звездочек и взяли под крышу Валька, ставшего практически монополистом, — то есть перевели трафик под себя. Брега же некоторых личных знакомцев из числа сидящих на системе снабжал по возможности сам — в итоге тот же Макс, гонимый вечным своим зовом, за последние месяцы перетаскал его подопечным-барыгам все мало-мальски пригодное к продаже с пустующих домов «частного сектора» и оставленных на зиму пригородных дач.
Бомбил он иногда и обитаемые жилища, стариков разных, разживался, случалось, деньгами, орденами какими-нибудь, рыжьем заныканным, но в основном на дозняк выменивал другой металл: от оконных ручек до проводов электропроводки. В неурожайные моменты он раньше водил к Бреге чувырку свою, Дианку. Сейчас-то она тоже уже опустилась на системе (на которую ее Макс же, естественно, и подсадил), мумифицировалась — а тогда бикса была еще вполне товарная, лет восемнадцать и, главное, блондинка (а Брега всем любил повторять, что елдачит только блондинок). Кончилось это, правда, для него сифоном — хорошо еще не СПИДом. Надо было, конечно, думать, прежде чем ей без гондона задувать, — типа он не знал, как у джанков этих чеканутых с санитарными нормами: иногда лопата общая на целую толпу и одной машиной по многу раз все пыряются; в конце концов игла забивается засохшей кровью так, что ни слюной, ни водой не промыть — а тут десять страждущих на отходняках. Че делать? Обламывают кончик и прямо об бетонную лестницу ее затачивают…
А Дианка эта, между прочим, пока совсем не закололась, все в супермодели готовилась, говорила исключительно о брендах и дочку от Макса назвала Диорой — в честь бренда Christian Dior…
Брега остановился и, не выходя из машины, набрал знакомого, державшего «перебивочный» сервис и гаражи-«отстойники». Объяснил, что имеет предложить. Выслушал приблизительную цену. Заранее поторговался. Макс все это время нарезал возле «Ниссана» круги, заглядывал в салон отчаянными глазами.