Ныне сербы стоят перед выбором – или совершить духовную капитуляцию перед Западом, что окончательно закрепит результаты дехристианизации, сделавшей большие успехи в годы коммунистической власти, или вернуться к вере отцов, до сих пор исповедуемой благочестивым и ревностным меньшинством народа. Пусть молитвы неисчислимых сербских мучеников всех веков – и времен турецкого владычества, и страшных лет двух мировых войн, и десятилетий коммунизма, и кровавого десятилетия посткоммунизма – помогают многострадальному сербскому народу обрести веру Христову и жизнь во Христе.
Протоиерей Валентин Асмус
Послание архиерейского собора сербской православной церкви православному сербскому народу по поводу пятидесятилетия гонений на сербскую церковь и страданий сербского народа в 1941–1991 годах
21 мая 2000 года
Мы, епископы Сербской Православной Церкви, открывая внеочередной Собор, с любовью приветствуем вас, чада Божии. Молитвенно желаем вам мира в Боге, единства в Духе Святом, изобилия благ небесных и земных. Желаем этого и всем народам земным. Пользуемся возможностью сообщить вам, что в этот исторический переломный момент мы соборно приняли решение в наступающем году молитвенно и литургически отметить пятидесятилетие страданий Сербской Церкви и народа (1941–1991).
Прежде всего мы молитвенно вспоминаем всех невинно пострадавших в отечественной братоубийственной войне. Преклоняем колена перед страданиями и скорбью изгнанных из своих родных очагов на чужбину, принявших мученическую кончину в ясеновацких, глинских, ядиковских ямах[2]. Преклоняем главы перед всеми гонимыми, униженными, заключенными в тюрьмы за правду Божию в течение всех прошедших лет насилия над человеческим и народным достоинством, над вечными ценностями и святынями сербского святосавского народа.
Молитвенно призываем небесное покровительство наших новомучеников, пострадавших в концлагерях, во главе с нашими архиереями-мучениками Петром (Зимоничем), Платоном (Йовановичем), Саввой (Трлаичем) и Иоанникием (Липовцем), священниками-мучениками Никодимом (Новаковичем), Константином (Крстановичем), Сергием (Урукалом), Светозаром (Жутичем) и многими другими, испрашиваем заступничества перед Господом нашим Иисусом Христом у новых исповедников Православия – патриарха Сербского Гавриила, митрополита Загребского Досифея и Черногорско-Приморского Арсения, епископа Варнавы (Настича) и многих, многих других невинных жертв.
Молитвенно вспоминая новомучеников, страдальцев и исповедников нашей Церкви, мы не забываем о глубоких ранах раскола, оставленных по нашим грехам в наследство будущим поколениям. Полвека мы жили в навязанном, а кем-то и добровольно принятом рабстве и унижении. Самым страшным в тот период было всеобщее опустошение душ и оскудение народного христианского духа, упадок культуры, нравственности, забвение человечности, личного и народного достоинства. Безбожие, принятое как способ достижения «возвышенных» целей, а по сути – духовное отцеубийство, породило безнравственность и насилие во всех областях человеческой жизни. Безбожие разрушило взаимное доверие, лишило людей способности прощать и каяться в совершенных грехах и преступлениях.
Вспомним лишь некоторые духовные болезни, которые поразили душу сербского народа в годы войны и развитие которых ныне грозит нашей земле полным опустошением.
1. Разрушение и разорение храмов, очагов культуры и самое страшное – геноцид, уничтожение тысяч человеческих жизней. И по сей день существуют видимые доказательства братоубийственной ненависти – к примеру, мемориальная плита с именами убиенных над вратами монастыря Горний Острог, знаковое празднование 7 июля, так называемого дня восстания в Сербии, а по сути – дня междуусобной резни, обагрившей братской кровью святой праздник Рождества Иоанна Крестителя; эта братоубийственная ненависть породила и Голый Остров[3], а многих рассеяла по всему свету, навсегда лишив Родины.
2
Названия концлагерей, в которых от рук хорватских фашистов-усташей погибли тысячи православных сербов.
3
Лагерь, куда по обвинению в государственной измене ссылались «враги народа», преимущественно верующие и сохранявшие симпатии к России, в годы правления Тито.