Так было или иначе, мне это не известно, но подготовка к задернению началась немедленно. Более того, столь «почётная» задача на наш курс и была возложена.
Простая на первый взгляд работа в реальности оказалась грандиозной по многим критериям.
Первые же расчёты поразили. Оказалось, что задернению подлежала площадь около тысячи квадратных метров. Как будто, и не много. Всего-то квадрат со стороной тридцать пять метров!
Измеренная же на местности площадка виделась огромной. Нам предстояло где-то раздобыть дерн именно в таком количестве, потом уложить его вдоль дороги, слева и справа, и обеспечить надёжное приживание травы. Из курсантов-ракетчиков мы на время превращались в юных мичуринцев. А ведь экзаменационную сессию никто не отменял!
Нас ждала титаническая работа! Понятное дело – начальникам всегда виднее, как ее выполнять! Вот только они забыли учесть очистку кюветов и тщательное нивелирование их поверхности. А эти работы оказались чуть ли не самыми трудоёмкими.
Чтобы рассеять появившиеся массовые сомнения в возможности столь срочного выполнения столь титанических работ, нам без обиняков объяснили, что трудности в ходе выполнения приказа могут возникать любые, это никого не интересует, но если задание не будет выполнено к первому августа, то далее всё продолжится за счет наших отпусков. Столько дней, сколько понадобится для завершения работ!
Стимул оказался действенным. Мы пахали самоотверженно! Но теперь мне вспомнились даже не сами работы, а лишь некоторые их фрагменты.
Сразу выяснилось, что труднее всего отыскать бесхозную площадку-донор с хорошей, но никому ненужной травой, откуда потом и предстояло черпать тот самый дёрн. Но у кого-то из особо ушлых ребят, уже не вспомню имя, вовремя возникла чудесная идея – подраздеть задернённые участки, тянувшиеся вдоль взлётной полосы аэродрома. Они имели девственную траву, поскольку были недоступны населению, входя в зону отчуждения. Эта трава на наше счастье совсем не интересовала руководство аэропорта. Нам легко отдали ее в полное распоряжение. «Только не приближайтесь к взлётной полосе, не выходите на неё и не пересекайте ни при каких условиях! Ясно вам? Тогда работайте!»
Скоро наш Пётр Пантелеевич получил официальное разрешение на срезание и вывоз части дёрна из зоны отчуждения аэропорта, и мы навалились на это дело!
Так уж при распределении обязанностей получилось, что я со своим взводом весь тот период занимался только укладкой дёрна. Конечно же, он укладывался после подготовки поверхности кюветов, которая также легла на нас. Другими делами я не только не занимался, но и не имел времени интересоваться ими. Я, как и все мои товарищи, зарылся носом в землю в самом прямом смысле слова! Работа оказалась не столь уж простой, если оценивать ее первые результаты, не понравившиеся командованию, и совсем не лёгкой.
Одновременно с нами кто-то подрезал дёрн в аэропорту. Кто-то грузил его большими и тяжелыми пластами на автомобили. Кто-то аккуратно разгружал в нужном месте, чтобы не порвать на куски. Кто-то с теодолитом следил, чтобы в струнку вытягивались края будущего газона.
Да! Ещё кое-что добавлю ко всему!
Скоро, уже ближе к завершению работ, жизнь заставила нас сформировать «особую бригаду большой мощности». Бригада отвечала за одуванчики. Как нас предупредили, своим неорганизованным цветением они вполне могли до слёз расстроить старого маршала-фронтовика. Пришлось в это поверить!
Главная забота бригады большой мощности вытекала из того, что милые одуванчики распускались совершенно неравномерно и беспорядочно. Они не по-военному покрывали яркими желтыми пятнами весьма большой прямоугольный луг напротив того самого учебного корпуса №120, мимо которого маршал не прошёл бы ни за что, поскольку в нём старшекурсники оттачивали своё профессиональное мастерство.
Нельзя же, в самом деле, расстраивать маршала! Потому наличие недисциплинированных желтых пятен на траве сразу вошло в диссонанс с представлениями училищного руководства об образцовом воинском порядке. Но сами одуванчики о тех представлениях ничего не знали и потому регулярно вспыхивали желтым цветом не там и не в том количестве, которое было допустимо с точки зрения руководства. Более того, некоторые из одуванчиков со временем превращались в вызывающе белые парашютики. Такое явление, по мнению руководства, вообще никуда не годилось! Оно могло сбить маршала с пути!