Такие у нас были преподаватели! Не все, конечно, но ведь был и настоящий академик! Надо сказать, в те времена и докторов наук-то было маловато. Не в каждом институте они водились. Кандидатов-то и тогда было полно, а доктора считались редким товаром. Это уже потом их настрогали, из кого попало! В результате, получился стыд и срам, а не доктора! Это мне хорошо известно – сам такой! Нет уже «новых направлений в науке», которые должны появляться после каждой защиты докторской диссертации! Новых направлений нет, а докторские диссертации плодятся без конца!
Дошло до того, что при мне декан одного из сельскохозяйственных факультетов защищал докторскую диссертацию по теме «Метод разбрасывания дерьма по полям!» Правда, она была сформулирована более «научно», но суть именно такая! Эта тема не только на докторскую не тянула, она и для студенческой курсовой работы не очень-то подходила! Засмеяли бы!
Но новоиспечённого доктора наук все заискивающе поздравляли с «большим вкладом»… Думаю, вкладом того самого дерьма! Однако все поздравляющие хорошо понимали, что начальника надо уважать даже за его дерьмо!
Сдавать экзамены академику было легко, если, конечно, курсант всё знал! Тогда Терегулов через его плечо, не мешая, заглядывал в листок для подготовки, задавал малозначащий вопросик, и если ответ его устраивал, тут же заключал:
– Ставлю вам «отлично»!
Если не «отлично», то обязательно уточнял:
– Вас четвёрка устроит или ответите ещё на один мой вопрос?
Или:
– Могу поставить только «удовлетворительно»! Вы согласны или продолжим?
А в самых неприятных случаях он говорил обычно так:
– Сможете вывести уравнения двойного маятника? Нет? Тогда вопрос решается однозначно!
И, не сюсюкая, отдавал курсанту незаполненную зачётную книжку.
Наш профессор ни себе, ни нам нервов понапрасну не портил. Не пустословил. Во всём был – хоть куда! И преподаватель прекрасный, и ученый настоящий, проложивший свой заметный след в науке. И по нему потом пошли многие, развивая его теорию оболочек.
49
Но среди штатских преподавателей, даже без учёных званий и степеней, было немало чудесных педагогов.
Например, помню нравившуюся мне умницу! Её фамилия в ту пору была Лукьянова.
Сильва Васильевна была молодой. Может, около тридцати? Потому и не успела обрасти степенями. С ее-то знаниями математики, педагогическим мастерством, с ее целеустремленностью и напором, да не защитить какую-то кандидатскую! Для нее это, пожалуй, – сущий пустяк! Но, мало ли в жизни случается! Бывает ведь, что человек способен на очень многое, да судьба такую свинью подложит, что весь потенциал человека и не раскроется.
А как в действительности сложилось всё у Сильвы Васильевны на исходе ее трудовой деятельности, я так и не узнал. Мог ведь приехать в Казань на встречу выпускников на четверть века после выпуска, но служебные дела тогда настолько зажали, действуя заодно с нетерпеливым начальством, что сорвалась моя поездка. Очень жаль.
Надеялся увидеть именно ее, Сильву Васильевну! Хотелось рассказать, что и мне потом пришлось много лет преподавать. Что именно ее я вспоминал чаще других преподавателей, как образец. Именно ее методику старался воплощать в своей практике. И вообще, я нисколько не покривил бы душой, признавшись, что она мне тогда нравилась не только как преподаватель.
Но своё тёплое слово я так и не сказал. А она моей благодарности вполне заслуживала. Ей было бы приятна моя оценка. Мы все нуждаемся в поддержке, которая выражается в заслуженной честно похвале! Но и этот долг остался за мной… Очередной не отданный долг. К тому же мне потом сообщили, что Сильва Васильевна и сама обо мне спрашивала, не приехал ли, где теперь? Странно даже – как она могла меня запомнить? Среди выдающихся математиков я у неё не числился. Выходит, запомнить могла только в том случае, если помнила всех, кого тогда учила. А она могла даже такое! Я же говорил – умница!
Сильва Васильевна вела у нас математический анализ. Читала лекции для всего курса, а в нашем взводе проводила и практические занятия. Её наука непростая, требующая скрупулёзной точности в словах и символах. Ошибёшься хоть в чём-то – всех запутаешь. Сразу вопросы валом пойдут. Начнёшь истину раскапывать – занятие скомкаешь! Тут нужен особый дар! Это же – математика! А у нашей Сильвы была безукоризненная строгость математических выкладок, абсолютная ясность мысли, простота изложения! Никогда сама не путалась и нас не путала! Как есть, умница!