Милые женщины! Ругайте меня любыми словами и сколь угодно, но вы ведь сами согласились, в общем-то, что теперь вы не совсем люди! Не люди, а так себе! Покорное приложение к тому, кто соизволит вас содержать. И что особенно меня ужасает, – большего вам, в большинстве, и не надо!
А где же честь? Где грандиозные жизненные планы и не менее грандиозное их воплощение с пользой для страны? Именно такое ведь раньше было присуще почти всем советским женщинам с детства! Они ведь горели и делами, и идеями, буквально! И во многом соперничали с мужчинами! И не желали им уступать! Были даже летчицы! Были капитаны судов! Но оставались женственными, милыми, добрыми, а потому и любимыми, с которыми мужики во всём считались.
Но выродились незаметно, что ли? Мелковаты стали, однако… Или мне это кажется?
50
Что-то часто я стал ворчать… Видно, и впрямь душой старею. Или нет? Ведь ты, родная моя, ко мне относишься по-прежнему, а ты у меня была и остаёшься главным индикатором справедливости и моим народным судом!
Конечно, я и сам понимаю, что нет мне смысла высказывать своё несогласие со временем и с людьми, которые это время олицетворяют. Ведь они сами считают его своим и абсолютно правильным временем.
Они выросли с ним. Они другого времени и других порядков абсолютно не знают. Они не знают даже, что в мире всё может быть иначе! Им лучшим кажется то, что привычнее. Потому, кто из них меня послушает всерьёз? И, тем более, кто прислушается? Кто воспримет мои критерии о справедливости и порядочности, как свои?
Никто! Потому что нарушилась связь поколений. Молодёжь теперь воспитывают не старшие опытные и мудрые люди, а реклама и «наши» фильмы, сделанные по заказу Голливуда за его же счёт. Понятно, с какими целями. Всюду побеждает пресловутый продакшен, проповедующий всей планете свои приторные сказки!
Помню, слышал я чью-то мудрую фразу, будто мы считали главными врагами ядерный Пентагон и агрессивное НАТО, но куда страшнее оказался лакированный и якобы приятный во всех отношениях Голливуд. Именно он заразил души наших детей липкой буржуазной гадостью. Дети выросли и стали «не нашими» детьми. И совсем не нашими людьми, непохожими на нас, не советскими. Мы в молодости убежденно пели, что «не нужен нам берег турецкий», а им только этот берег и нужен. Да еще два-три раза в год его подай!
Молодые уже действительно, как бы они не ухмылялись, ничего не понимают, кроме самих себя. Да и не хотят понимать ничего, кроме своих потребностей. Дай! Продай! Купи! Хочу! Что еще? Наиболее употребляемые их слова уже не родина, не страна, не народ, а лишь одно – комфорт. В нем они видят смысл человеческой жизни.
Погрузиться в обстановку безделья, где всё вертится вокруг них, и всё вертится для них! Эгоизм и лень, возведенные в статус идеала, это же символы нынешней эпохи! Сегодня почему-то возобладало стремление быть не созидающим человеком, который всё, включая пресловутый комфорт, создаёт своими руками, а поудобнее устроиться неким малоподвижным упитанным мопсом.
Людям, сумевшим познать жизнь, какой она есть на самом деле, понятно, что комфорт не может быть целью жизни! И, тем более, её смыслом! Это лишь средство, чтобы ничего не делать! Опасное средство! Способное погубить даже не отдельного человека, а всю цивилизацию целиком. Он убивает всякое стремление к развитию. Он уничтожает главное достоинство человека как биологического вида – способность мыслить, мечтать и, главное, воплощать свои высокие мечты в жизнь!
Неужели молодым это так сложно понять? Нет, конечно! Но им не хочется понимать! Понимание разрушит их планы, покой и безделье! Ещё, не дай-то бог, заставит, действовать!
У меня в мозгу иной раз прокручивается некий аргументик против такой заразы, как современный комфорт.
Я представляю идиллическую картинку. Самодовольный красавец на шикарном автомобиле мчится по прекрасной ночной трассе. Вокруг – бескрайние просторы. Вдали – заснеженные горы. Всего в дециметре за бортом – лютый мороз! А ему, – хоть бы что! Сидит в модной рубашонке и насвистывает в такт чудесной музычке.
Во всём присутствует расслабленность! Умиротворение! Стремительное движение к далёкой цели без особых усилий!
Вдруг двигатель замолчал. И хотя машина ещё долго катилась по инерции, но фары померкли. И печка напомнила открытый холодильник. Темная ледяная пустыня приблизилась вплотную.
Красавец струхнул. Несколько раз стартером подёргал подкачавший движок, но тот не отозвался. Что еще можно сделать? Этого красавец не знал. Тишина стала окружать и давить. Не та тишина, которая желанна, а очень страшная, угрожающая бедой!