Мог ведь и Лев Николаевич почитать хотя бы Клаузевица, своего современника. Тот в этом вопросе в корень смотрел! Война, говорил он, есть продолжение довоенной политики, но иными, уже насильственными средствами. Замечательно ведь! Почти как Ленин! Но это о политике целых государств! А у государств морали нет! Вернее, она есть, но самая отвратительная! Мол, всё хорошо, что идёт на пользу своему государству, а на другие страны можно даже не смотреть! Так и до фашизма недалеко! Потому он и кружит постоянно где-то рядом! Но люди – не государства! Так что же их превращает в зверей?
Я ведь тоже военный! – думал я тогда, когда был курсантом. – Я тоже призван и буду убивать, если начнётся война! Но я готов убивать не всех, а только врагов! И только для того, чтобы они не убили всех нас, русских! Я же – для защиты интересов народа и его судьбы! Не стану же я убивать беззащитных людей, невраждебных, безвредных! Не стану, конечно!
А если прикажут? Да! Если прикажут? Если найдётся такой же Уильям Келли? Ведь приказ командира – закон для подчиненного! Невыполнение приказа грозит трибуналом и расстрелом уже мне самому! Стал бы я тогда выполнять?
То, что любое убийство абсолютно против моего существа, это ясно! Это и обсуждению не подлежит! Это совершенно недопустимо для меня, но если над самим занесён меч? Как поступил бы я тогда?
Нам же никогда не говорили о том, что некоторые приказы могут быть преступными и их выполнять нельзя! Нам об этом не говорили! Нас этому не учили! Чтобы не думали! Чтобы не сомневались! А сам бы я смог разобраться? Смог! Конечно, смог бы! Не стал бы я стрелять!
А если самого под расстрел бы подвели? Если бы вопрос так поставили, что либо ты, либо тебя? Тогда как бы ты запел?
Нет! Стрелять в ребёнка! В малыша? Что же я, спятил? А в беззащитную женщину? В мать! Нет! Уж лучше стреляйте в меня! Ни за что не заставите! Тогда ведь кто-то и в моих родных станет стрелять? Нет уж!
А если в пленного врага? Выстрелил бы?
Нет, конечно! В пленного нельзя! Он беззащитен!
Всё так! Но лишь пока всё так! А если его освободить, если сбежит, то опять же в тебя станет стрелять! Так, может, лучше его сразу, того?
Нет! Всё же – нет! Нельзя же пленного! Нельзя.
А почему нельзя? Только потому, что в тебя этот запрет вдолбили? Тебя этому с детства научили! Только потому и нельзя? Лежачего не бить, да? А он встанет и тебя убьет! Это тебе понравится, чистюля?
Ну, не знаю я! Может, потому что учили… Такая у нас обстановка была. Гуманистическая! Правильная обстановка! Мораль человеческая! Высокая мораль! Я ее с детства впитал и ни за что не смогу в пленного! Пусть он и враг, нас немерено убивавший! Всё равно не смогу!
А они-то смогли почему-то? Почему смогли?
Не знаю, почему? Вседозволенность? Безнаказанность, безответственность, гарантированная самим президентом? Они же не только в детишек стреляли, они ножами резали всех на куски, изверги! Вот кого надо расстреливать с самого детства!
А разве в детстве они были такими?
А если были, тогда в чём же причина? Почему уже в детстве извергами стали? Круг замкнулся. Дело в обработке сознания? В идеологии? В подавлении личности? Так выходит, что и совесть подавляется? Так, что ли?
Что, скажите мне, наконец? Что людей делает даже не зверьми, а настоящими чудовищами? И можно ли такими сделать кого угодно? Меня, например? Впрочем, меня – нельзя! Не получится! Стало быть, и других получится не всех! Но почему люди делятся на тех, кого можно превратить в зверя, и на тех, кого никак не выйдет? Кто их делит? Кто создаёт чудовища, когда и зачем?
Такие вопросы меня часто волновали в молодости, когда был курсантом. Теперь я давным-давно военный пенсионер. За всю службу мне так и не пришлось кого-то убивать. И это хорошо – легче спится!
Хотя в последнее время сомневаюсь в жизнеспособности чисто гуманитарной идеологии. Сгубили ведь мою страну именно с такой идеологией! Сгубили оттого, что всех врагов своих жалела! Разрешала им, и говорить, и поступать против себя. Всё прощала! Всё надеялась, что поймут, что одумаются, что оценят человеческое отношение к себе!
А они всегда поступали, и всегда будут поступать иначе! Всё безжалостнее они сталкивали огромный красивый народ в небытие! И он туда свалился! И исчез! Пройдёт еще лет десять, и скажут, не искажая истину, исчез он без следа!
Вон, США, даже со своими гражданами не миндальничают! Там все у них под прицелом, все в каком-то терроризме подозреваются! Ни сядь, ни повернись – сразу стреляют! Даже слово сказать не дадут, не говоря о реальной свободе! Скажи, например, капитализм! Или негр! Так сразу и загремишь в тюрьму! Чудеса, если по-нашему! Но такая у них свобода! Такая демократия!