— Это... это... — потрясённо выдавил он. Этот свирепый дух, эта жажда убийства, это безумие... такое ему доводилось видеть крайне редко.
Настроение Мэн Хао стало крайне скверным.
— Что до твоей иллюзии поля боя, позволь спросить... ты когда-нибудь видел настоящее поле боя?
Его вторая истинная сущность затуманилась, а потом раскинула во все стороны лучи света... явив совершенно другое поле боя! На нём царила резня, всюду текли реки крови. Огромный гигант ревел во всё горло, женщина пряталась в клубах тумана. Накал битвы был настолько высок, что многие сражающиеся прибегали к самоуничтожению, чтобы не позволить захватить их родной дом. Землю пропитывала алая кровь, а в небе сражались эксперты пика Поиска Дао. Один из них с раскатистым смехом взорвал себя.
Творящаяся иллюзия была крайне реалистичной... поскольку это были сцены настоящей войны между Южным Пределом и Северными Пустошами.
— Ты когда-нибудь был на таком поле боя? — спросил Мэн Хао.
Его вторая истинная сущность с блеском в глазах сделала шаг вперёд. Её свирепый дух слился с энергией поля боя, которая потом взмыла в небо, дабы встретить нисходящую чёрную руку и её хозяина — костлявого старика.
В результате мощного взрыва чёрную руку разорвало на части. Костлявый старик был отброшен назад. В полёте он несколько раз закашлялся кровью. Его культивация понизилась, а потом с треском разбилась нефритовой табличка — спасительное сокровище. Без этой нефритовой таблички он бы с большой вероятностью погиб.
Повисла гнетущая тишина. Члены клана Цзи в полнейшем изумлении уставились на Мэн Хао, как и все практики за воротами.
— Вот это... и есть Мэн Хао!
— Он избранный, добившийся славы во время войны между Южным Пределом и Северными Пустошами. Он самый могущественный человек своего поколения во всех землях Южных Небес...
— Это поле боя, должно быть, образы той войны...
В толпе люди с шумом втягивали в лёгкие воздух, образ Мэн Хао прочно засел у них в голове.
— Не могу полностью его контролировать, — пробормотал Мэн Хао.
После манящего жеста рукой его вторая истинная сущность исчезла и вернулась в его тень. Окружающие увидели, как Мэн Хао вновь стал спокойным, как зимний пруд.
— Достаточно, щенок!
Прозвучавший голос был пропитан древностью. Он раздался из глубин родового особняка клана Цзи, из места, которое отличалось от богато украшенных дворцов вокруг. Крытый соломой домик выглядел совершенно заурядно, как ни посмотри. Внезапно дверь домика открылась, и оттуда вышел подросток. На вид ему пятнадцать-шестнадцать, но его голову венчала копна седых волос. Такое выражение лица скорее можно было увидеть у старика, чем у подростка. Его техника культивации явно позволяла телу обернуть процесс старения вспять.
Как только он вышел на улицу, всё вокруг задрожало. Позади него возник невероятный идол дхармы. Этот идол дхармы был нечеловеческой формы, а имел форму огромного калабаса, состоящего из кружащего синего, красного и жёлтого цвета. Как только он появился, всю крепость залил яркий свет.
При виде калабаса и подростка практики клана Цзи заметно приободрились. Вне зависимости от возраста они поворачивались к калабасу и низко кланялись.
— Приветствуем, патриарх Девятый!
— Это патриарх Девятый! Приветствуем, патриарх Девятый!
Подросток сделал единственный шаг вперёд. Казалось, задрожала вся крепость клана Цзи. В следующий миг он уже стоял перед толпой практиков клана Цзи. Его руки были сложены в замок за спиной, а седые волосы развевались на ветру. Подросток поднял глаза и холодно посмотрел на Мэн Хао.
Глава 805. Мы заплатим!
Лжебессмертный! Это был лжебессмертный!
Подросток встал перед практиками из клана Цзи и смерил взглядом Мэн Хао.
— Проваливай! — процедил он.
Он отлично знал о могущественных покровителях Мэн Хао, поэтому не хотел зазря провоцировать его. Однако родовой особняк находился под его командованием. Если бы здесь стоял Фан Сюфэн, тогда он бы и слова не сказал, боясь оскорбить его. Но в его особняке учинил беспорядок какой-то малец из младшего поколения. Как он мог не разозлиться?
Его появление несказанно обрадовало членов клана Цзи. Цзи Сюэлинь в эту же секунду "пришёл в себя" и радостно посмотрел на патриарха Девятый! А потом перевёл взгляд на Мэн Хао, желая насладиться его страданиями. "Тебя сейчас точно поставят на место!" — мысленно порадовался он.