С рокотом бессмертные меридианы дюжины практиков засияли силой. Наступила эра истинного бессмертия, поэтому любой бессмертный, открывший по меньшей мере 90 меридианов и обдающий секретной магией, высвободил всю мощь своих бессмертных душ. Дюжина лучей света помчалась в сторону Мэн Хао. Каждый из них использовал свои божественные способности в надежде поразить Мэн Хао.
Глаза Мэн Хао азартно горели. Он с улыбкой посмотрел на тринадцать противников. С очень холодной улыбкой. Его 123 бессмертных меридиана вращались в полную силу. Мэн Хао сорвался с места, словно дракон, бросившийся навстречу добыче. Звёздное пространство затопила его тираническая аура. Он сжал кулак и с размаху ударил.
Он проходил сквозь все барьеры и заклинания, как горячий нож сквозь масло. Куда бы он ни полетел, всюду рушились божественные способности, развеивались секретные заклинания, летали кровавые брызги.
По звёздному небу пошла рябь, словно по поверхности воды, когда Мэн Хао одновременно начал драться со всеми бессмертными избранными. Многие из них непокорно кричали.
Звёздное небо дрожало, Небеса тускнели. Один удар, потом ещё и ещё! Многочисленную группу практиков разметало во все стороны. Яркие лучи света померкли, божественные способности были уничтожены, всюду парили брызги крови...
От увиденного зрители вытаращили глаза и пораскрывали рты. Мэн Хао был подобен воину-небожителю. Воспоминания об этой схватке навсегда останутся в памяти этого поколения. Когда последний избранный был отправлен в полёт, Мэн Хао поднял руку к Небесам и громогласно приказал:
— Рескрипт Кармы!
Из его тела и тел всех поверженных избранных, включая первых шестерых его противников, вырвалось несколько нитей кармы. Всего из бессмертных избранных поднялось восемнадцать таких нитей. Благодаря своей тиранической культивации и даосской магии Мэн Хао мог против их воли создать между ними Карму. Она приняла форму небольшой стопки долговых расписок, которая материализовалась в воздухе и приземлилась на ладонь Мэн Хао. Ему не требовалось, чтобы они что-то писали, не нужно было их согласие. Всё потому... что сейчас они были должны ему деньги! Его кармическая даосская магия связала их нитями судьбы!
После активации Рескрипта Кармы восемнадцать практиков закашлялись кровью. Все почувствовали связавшие их нити судьбы и навязанные им долговые расписки. Ещё они чувствовали, что если не вернут долг, то это вызовет возмущение в их Карме. Осознав всё это, у избранных внутри всё закипело от ярости, а их глаза налились кровью.
— Мэн Хао, как ты смеешь!
— Проклятье, ни стыда, ни совести!
Бессмертные избранные пытались перекричать друг друга.
— Ни стыда, ни совести? — переспросил он с налётом невозмутимости и некоторой застенчивости. Прочистив горло, его тон обрёл непоколебимую уверенность в собственной правоте. — Что ж... вы решили со мной сразить, чтобы успокоить ваши сердца Дао и даже опустились до того, чтобы напасть на меня всем скопом. В случае победы ваши сердца Дао сбросят сдерживающие их оковы. Как я могу позволить всё это задаром? Уверен, вы понимаете...
Всё как он сказал когда-то своему отцу Фан Сюфэну, его мечтой было сделать всех избранных Девятой Горы и Моря своими должниками. Эта его мечта... уже становилась реальностью. Внезапно Мэн Хао осознал ограниченность своих амбиций.
— Надо было сказать, что я хочу сделать моими должниками всех избранных Девяти Гор и Морей!
Сформулировав своё новое возвышенное устремление, он гордо задрал подбородок. Казалось, от его нового желания задрожало звёздное небо. Мэн Хао пульсировал энергией, делавшей пространство вокруг него зыбким.
На всей Девятой Горе и Море воцарилась полнейшая тишина. Лишившись дара речи, зрители просто смотрели на Мэн Хао. Бессмертные избранные готовы были рвать и метать, но даже они не знали, что на это ответить.
[1] Иероглиф "дао" и "меч" звучат практически идентично. — Прим. пер.
Глава 988. Наконец решила выйти за меня, жёнушка?!
С планеты Южные Небеса Фан Сюфэн в чувствах вздохнул при виде Рескрипта Кармы и выражения лица сына. Мэн Ли рядом с ним захихикала. Когда она увидела лицо Фан Сюфэна, то сразу поняла, о чём тот подумал.