— А если проиграем?
— Ну, знаете, риск — благородное дело…
— Господин Коста! — тихонечко сообщил Райчо.
Господин Коста шел домой. Он был в овощном магазине и теперь возвращался в хорошем настроении. В руках держал два пучка салата. Он остановился у своего дома, насмешливо посмотрел на мальчишек и скрылся за дверью. Спустя немного показался на балкончике. И окинул всех еще более насмешливым взглядом.
— Легко им было, старшим из клуба «Балканский орел». Раздолье — маленькая «Полянка», большое поле. Никаких тебе табличек «по траве не ходить!», никакой колючей проволоки. Не было и скамеек для пенсионеров. А у нас что? По метру свободного места на нос не найдется. Где же нам играть?
— Конечно! А еще хотят, чтобы мы росли крепкими, — недовольно бросил Оги, и все невольно посмотрели на его ладно сбитую фигуру.
— А теперь, если у нас отнимут и этот последний пустырь…
— Единственная надежда — взрослые, — промолвил Венци.
— Просить их? Так они тебя и послушают!
— Я еще не спятил. Под лежачий камень вода не течет. Я вовсе на другое надеюсь: взрослые много решают, да мало делают. Они горазды только на всякие украшения, когда наступает какой-нибудь праздник.
— Ну и неправда, — отозвался Минчо.
— А ты бы лучше помолчал! — выкрикнул Оги. — Это твой отец был председателем собрания.
Минчо замолчал, обидевшись за отца.
— Вот я их всех пропесочу в газете, тогда они меня запомнят!
— Чепуха! Ничего ты не сделаешь своей статьей. Ребята! — Оги впился испытывающим взглядом в каждого и на этот раз ему удалось всех загипнотизировать. — Дело, конечно, немножко того. Если кто не желает, может и не участвовать, — и он особенно выразительно посмотрел на незабываемый нос Минчо.
— Ты чего на меня вытаращился? — не выдержал тот.
— Я не вытаращился. Эй, вы, пацанята, кыш отсюда!
— Оги, не гони нас, пожалуйста!
— Райчо! Ты же за них ответственный. Где мяч? Идите, играйте в футбол! А то не позову вас, когда буду запускать ракету.
Мальчуганы неохотно отошли от Румена. Они попытались подслушать, о чем будут говорить старшие, но Оги погрозил им кулаком.
— Пока будем писать статьи, то да се, ты, Гога, не обижайся, взрослые разроют пустырь. Давайте сделаем, значит, так…
— Руменчо-о-о-о!
— Сегодня четверг. Да, придумал еще кое-что. Пошлем всем землекопам по письму и пригрозим: кто пустырь разроет, тот могилу себе роет, а?
— И-ик! — заикал Мирек.
— Глупости!
— Ладно, отставить! Сегодня четверг. Они станут рыть пустырь не раньше утра в воскресенье. А что если мы до субботнего вечера спрячем их оружие, а?
— Какое еще оружие? Что мелешь?
— Лопаты и кирки.
— Точно! Обезлопатим их!
— Скажем, будто в школе намечается день труда.
— Молодец, Оги! У тебя не голова, а Народное собрание.
— Но как быть с лопатой господина Косты?
— А у него нет лопаты. Зачем ему лопата при таком языке?
— А куда их спрячем?
— У нас, в старом сарае, — предложил Румен, а сердце у него екнуло (Румен, сейчас же иди сюда! Что это еще за лопаты? Признавайся!).
Мирек исчез.
Гога взглянул на ручные часы.
— Мальчишки, айда по домам! Не то увидят учителя, что мы не учим уроки, болтаемся весь день — будет худо. В уставе нашего клуба запишем специальный пункт — не иметь двоек. Иначе старики скажут: что за клуб, это же клуб двоечников.
Появился Мирек.
— Вот наша лопата!
— Во дает! Ты превышаешь скорость! («Руменчо, боже мой, откуда ты еще притащил эту лопату?»)
— Все запомнили свои должности и задачи?
— У Мирека нет должности, — ответил Мирек.
— Кто тебе виноват? Ты же сам исчез точно тогда, когда распределяли должности.
— Ладно, найдем и тебе дело! — сказал Гога. — Ты будешь завхозом клуба: мячи, инвентарь — все, что будем иметь, хранить будешь у себя.
— Мирек доволен и согласен, — обрадовался Мирек. — Сейчас есть что-нибудь общее?
— Да! — торжественно ответил Румен. — Я даю клубу футбольный мяч, вон тот, который малыши гоняют. Насовсем!
«Дзи-инь!»
«Зи-инь, зи-инь, дзи-нь!» — со звоном посыпались мелкие осколки стекла.
— Жалко. Мирек остается без инвентаря, — тяжко вздохнул Мирек.
От всей футбольной команды малышей на пустыре осталась одна лишь потешная шапочка с кисточкой. Она служила штангой у одних из ворот.
— Хулиганы! — заревел господин Коста, выскочив на балкончик. — Разбойники!
— Румен-чо-о-о-о!
— Что вы на меня глаза таращите? Вот отведу в милицию, будете знать!
— Товарищ Пейков, мы не били ваше стекло, — вежливо сообщил ему Гога.