Зарубинецкая культура с момента своего открытия привлекала внимание ученых различных областей гуманитарного знания — историков, археологов, языковедов. На зарубинецкую тему написано множество работ, часть которых приходится на долю западных авторов, но, естественно, основное количество принадлежит перу отечественных ученых. Подробная история изучения зарубинецкой культуры изложена в обобщающих работах, посвященных этой культуре (Кухаренко Ю.В., 1964; Максимов Е.В., 1972; 1982). В данном разделе рассмотрены взгляды тех исследователей, которые специально занимались изучением зарубинецкой культуры и связанной с ней проблемой этногенеза славян. В настоящее время среди специалистов существует множество различных, порой исключающих друг друга точек зрения по основным проблемам этой культуры — по вопросам ее происхождения, этнической принадлежности и дальнейшей судьбе ее носителей и даже по таким сугубо археологическим вопросам, как датировка и территория распространения. Решения всех этих вопросов теснейшим образом связаны между собой.
По мнению В.В. Хвойки, зарубинецкие памятники датируются II в. до н. э. — II в. н. э. и составляют промежуточное звено между более ранними памятниками скифской эпохи и черняховской культурой. Их постепенное и непрерывное развитие, как считал он, можно наблюдать вплоть до славянского средневековья. Из этого следовал вывод, что зарубинецкое население было славянским. Идея В.В. Хвойки имела много последователей, и до последнего времени сторонниками непосредственной связи зарубинецкой и черняховской культур оставались Е.В. Махно (1955, с. 991) и Э.А. Сымонович (1959а, с. 55–58).
В начале XX в. немецкие исследователи высказали точку зрения о германском происхождении зарубинецких памятников, основываясь на некотором сходстве с синхронными «полями погребений» в Повисленье и бассейне Одера, которые приписывались германским племенам (Reineske P., 1906. s. 42–50). Такое предположение могло иметь основания, когда зарубинецкая культура была только открыта и представлялась лишь узколокальным явлением. В нестоящее время, когда зарубинецкие памятники известны по всему Среднему и Верхнему Поднепровью, по Припяти, Сейму и Десне, аргументация этой точки зрения основательно подорвана (Третьяков П.Н., 1966, с. 220).
Противоположную всем прежним мнениям точку зрения выдвинул В.Н. Даниленко. Он отрицал генетическую связь зарубинецкой и скифской культур и основу зарубинецких памятников видел в подгорцевской культуре раннего железного века (Даниленко В.Н., 1953, с. 197–208). Как поздний этап зарубинецкой культуры он рассматривал открытые им памятники киевского типа. Дальнейшее развитие зарубинецкой культуры, по мнению В.Н. Даниленко, привело через колочинский этап V в. н. э. к созданию Пеньковской культуры, принадлежавшей славянам-антам. Позднезарубинецкие памятники, по концепции В.Н. Даниленко, имели влияние и на пражскую раннесредневековую культуру, что он видел в материалах Верхнего Поднестровья (Рипнев II) и в группе памятников у Сахновки (Даниленко В.М., 1976, с. 65–92). Близкой точки зрения придерживается Л.Д. Поболь. Он пытается связать происхождение зарубинецкой культуры с милоградскими памятниками и для этого относит сложение зарубинецкой куль туры к III в. до н. э. По находкам отдельных вещей и фрагментов посуды зарубинецкого типа он расширяет территорию культуры далеко на север, вплоть до водораздела Припяти и Немана (Поболь Л.Д., 1970, с. 151; 1971, с. 4; 1974, с. 25, рис. 1).
Ю.В. Кухаренко, обобщивший материалы, известные к началу 60-х годов, исключил из числа зарубинецких ряд памятников, культурная принадлежность которых, по его мнению, была иной или во всяком случае не совсем ясной (Кухаренко Ю.В., 1964 с. 8). Памятники Подолии, в том числе и распространенные по Южному Бугу и относимые многими исследователями к зарубинецким, Ю.В. Кухаренко считал принадлежащими к культуре Поянешти-Лукашевка (Кухаренко Ю.В., 1978в, с. 142–146). В целом, по его мнению, территория зарубинецкой культуры была ограничена на западе Бугом, на востоке Днепром, на севере Припятью, на юге она доходила до южной границы Полесья и до Роси. В ареале культуры, по Ю.В. Кухаренко, выделяются три основные группы — полесская, верхнеднепровская и среднеднепровская. Группы различаются между собой рядом характерных особенностей (типы жилищ, детали погребального обряда, особенности посуды и набор украшений), но в то же время объединяющих элементов во всех группах настолько много, что это свидетельствует об их культурно-историческом единстве. Все группы зарубинецкой культуры одновременны и относятся к периоду примерно с конца II в. до н. э. до начала II в. н. э. и делятся на два этапа (Кухаренко Ю.В., 1964, с. 43–57). По мнению Ю.В. Кухаренко, зарубинецкая культура, несмотря на некоторые заимствованные элементы, генетически не связана ни с одной из местных культур предшествовавшего ей времени (скифская, подгорцевско-милоградская, юхновская), но явилась непосредственным продолжением позднелужицких и поморско-подклешевых памятников, распространенных на территории Польши и в западных районах Припятского Полесья (Кухаренко Ю.В., 1960, с. 289–300). Вопрос об этнической принадлежности зарубинецкого населения Ю.В. Кухаренко оставлял открытым, так как, по его данным, зарубинецкая культура как появилась, так и исчезла внезапно, не оставив после себя сколько-нибудь заметных следов, причем между этой культурой и пражской существовал хронологический разрыв в несколько веков, который пока заполнить не удается (Кухаренко Ю.В., 1964, с. 5–8).