К этому следует также добавить, что названный канцлер Конрад, отказавшись от Хильдесхаймской церкви, был возведён в епископы Вюрцбурга. Будучи ревнителем справедливости, он, защищая свою церковь, вступил в конфликт со своими министериалами, которые дерзнули захватить церковную собственность. Предложив им решить это дело миром, посредством правосудия, он был коварно убит своими противниками в городе Вюрцбурге[758]. На месте его убийства верующими был воздвигнут искусно выполненный крест, на котором была изображена следующая эпитафия:
Это — глас убиенного, вместе с кровью праведного Авеля взывающий к Богу. Некоторые говорят также, что убитого нашли во власянице, что при жизни он заботился о бедных и каждую неделю жертвовал им в виде милостыни по слитку золота. Господь знает о нём всё. Но кто поверит, что столь изысканный муж, ходивший в шелках, был одет во власяницу? Под светской оболочкой никогда не бывает духовной сущности, но под духовной оболочкой — увы! — зачастую таится мирская душа.
3. О низложении архиепископа Кёльнского и возведении на его место Бруно. Архиепископ же, презрев повеление папы, так и не явился к нему. Поэтому были назначены судьи — Генрих, каноник из св. Гереона, и прихожане Ансельм и Христиан, которые, формально вызвав архиепископа, убеждали его отказаться от своего заблуждения, говоря, что в противном случае они подвергнут его отлучению, низложат и поставят во главе святой церкви другое, более подходящее лицо. Так и было сделано. Ибо, когда Адольф не захотел внимать их спасительным увещеваниям, он был отлучён[759], а вместо него поставлен Бруно[760], приор Бонна. Для более торжественного исполнения этого дела господин папа направил, правда, более влиятельных лиц, как то следует из приведённого ниже послания:
«Епископ Иннокентий, раб рабов Божьих, достопочтенным братьям, архиепископу Майнца и епископу Камбре, а также возлюбленному сыну, схоластику из св. Гереона, шлёт привет и апостольское благословение.
Упорное непослушание Адольфа, архиепископа Кёльнского, его двойное клятвопреступление и всем известная измена требуют, чтобы он упал в яму, которую вырыл, и чтобы безбожный меч поразил его сердце. Ибо он, не боясь ни Бога, ни людей и не думая о достоинстве Кёльнской церкви, в пику Богу, святой римской церкви и к ущербу своего собственного престола сбросил иго послушания, нарушил дважды принесённую клятву и предал того, кого сам же и создал. Ведь именно он некогда короновал нашего возлюбленного во Христе сына, сиятельного Оттона, избранного римским императором, принёс ему клятву верности и настойчиво просил нас оказать этому королю апостольскую милость и утвердить то, что он сделал. И вот, когда он посредством многочисленных просьб добился от нас того, что мы, оказав милость этому королю, подняли значение Кёльнской церкви, то начал охладевать в этом рвении и, отняв свою руку от пахаря, стал искать у нас пустых поводов не для того, чтобы полить то, что насадил, но чтобы побыстрее засохли его насаждения, лишившись заботливой руки земледельца. Но, поскольку и насаждающий, и поливающий есть ничто, а Бог возращающий — всё[761], то новая пальма благодаря милости Божьей всё таки выросла и протянула уже ветви и разрослась; и увидел это завистливый земледелец, и вознегодовал, и не смог долго скрывать свой яд, ибо дурные дела выдали его дурные мысли, и о дереве стало известно по его плодам. Итак, вняв увещеваниям, он вновь дал клятву, что никогда не покинет этого короля и не перейдёт на сторону его противника. Но дух его не смог сдержать эту клятву, ибо страдал врождённым легкомыслием. Мы же, хоть и с трудом поверив, что муж, наделённый таким достоинством, является врагом самому себе и стремится ликвидировать то, что сам же и сделал, не оставили это без нашего внимания и, желая призвать его к постоянству, уговорами и угрозами, так строго, как только могли, велели ему помогать названному королю и деятельно способствовать его преуспеванию, остерегаясь заслужить проклятие вместо благословения, если выяснится, что он так постыдно нас обманул. Но он, забыв о том, что как послушание ценят более жертвенных даров, так непослушание приравнивают к идолопоклонству, разорвал узду и впал в грех непослушания. Подкупленный, как говорят, деньгами, он вопреки нашему повеления и собственной клятве безрассудно предал своего господина и, обратившись в кривой лук, вопреки ему неразумно примкнул к благородному мужу Филиппу, герцогу Швабии. Чтобы ещё более усугубить эту дерзость и чтобы уже нечем было прикрыть его вину, он в Ахене, где торжественно короновал названного короля, недавно публично возложил корону на упомянутого герцога, хотя тем самым принял на себя приговор об отлучении, который наш брат Гвидо, архиепископ Реймсский, а тогда епископ Пренесте и легат апостольского престола, произнёс перед огромной толпой в Кёльне, в церкви св. Петра, против тех, которые отпадут от названного короля и перейдут на сторону его противника; а ведь он сам там был со священнической столой на шее и с зажжённой свечой в руке. Итак, пусть жители Кёльна, которые не захотели следовать во зле за дурной головой, но твёрдо упорствовали и упорствуют в верности этому королю, удалив старую закваску, которая угрожала испортить всё тесто, станут новой закваской, ибо они — чисты и неподкупны. Поскольку, согласно каноническим нормам, это дело не нуждается в открытом обвинении, то и мы, следуя примеру того, кто отсутствуя телом, но присутствуя духом, осудил отсутствовавшего коринфянина, смогли огласить против него приговор; но во имя большей осторожности мы, по совету наших братьев, как епископов, так и многих других прелатов, апостольской грамотой поручаем вашей рассудительности и сурово повелеваем, чтобы вы, поскольку всё это нам уже ясно как день, каждое воскресенье и в каждый праздничный день под звон колоколов и при зажжённых свечах публично объявляли об отлучении названного архиепископа, и с такой же торжественностью велели объявить по всем кёльнским церквям и соседним диоцезам, что все зависимые люди и все вассалы Кёльнской церкви, как клирики, так и миряне, освобождаются от повиновения ему. Поскольку, если такое преступление останется не отмщённым, то впредь каждый сможет безнаказанно совершать грех непослушания, а также клятвопреступление и измену, мы строжайше повелеваем вам, чтобы вы, поддержанные нашей властью, невзирая на какие бы то ни было возражения и отговорки, отстранили его от должности епископа. Если в течение месяца после сделанного вами объявления он не явится на суд к апостольскому престолу, вы должны обязать апостольской властью тех, кому, как вы знаете, принадлежит право выбора, избрать в пастыри подходящее лицо, соответствующее столь высокой чести и обязанностям. Если же избрание-упаси Бог! — по какой-то причине придётся отложить, то чтобы имущество Кёльнской церкви не пострадало, поручите управление ею какому-либо достойному, предусмотрительному и могущественному лицу. Поскольку мы тем более ревнуем о чести этой церкви, чем более преданности и упорства видим в её духовенстве и народе, то дабы её единство не было нарушено из-за какого-либо раздора, если вдруг те, к кому относится выбор, не смогут прийти к единому решению, велите им остановить свой выбор на каких-либо подходящих мужах. Последним следует прийти к апостольскому престолу, после чего мы с нашей мудростью при содействии Господа приложим все силы к их согласию, чтобы они избрали в прелаты подходящее лицо».