Им предстояло обсудить ещё одно важное и особенное дело — трирские выборы. Дело в том, что Трирская митрополия была вакантна[327], и в ней были избраны двое — Фолькмар и Рудольф[328]. Фолькмар был избран раньше и здоровой частью клира, а Рудольф — позже и худшей частью. Когда между ними произошёл раскол, Фолькмар апеллировал к апостольскому престолу, а Рудольф обратился за поддержкой к императору. Император, узнав, что произошло, из-за спорности избрания передал инвеституру Рудольфу. Так что папа занял сторону Фолькмара, ибо тот был избран канонически, а император поддержал Рудольфа ввиду спорности выборов. Итак, они разошлись в разные стороны, и каждый говорил, что именно его дело правое. А через время, когда Фолькмар прибыл в римскую курию и изложил папе обстоятельства своего дела, папа, отправив письмо, тут же вызвал к себе Рудольфа, который находился тогда вместе с императором. Император, узнав об этом, сильно рассердился, но, чтобы не казаться упрямым, уговорил Рудольфа явиться на слушание дела и послал вместе с ним двух декретистов и двух легистов: декретисты должны были защищать Рудольфа на основании канонов, а легисты — на основании законов. Когда дело дошло до суда и с обеих сторон было выдвинуто множество обвинений, так что процессу не видно было конца, Рудольф вернулся к императору, а Фолькмар остался с папой. Так, с обеих сторон возникла заметная напряжённость и, поскольку отношения между папой и императором из-за этого дела с каждым днём становились всё хуже и хуже, верующие, которые пережили ужас раскола, опасались, что церковь вновь постигнут тяжкие беды. Между тем, король, молодой и высокомерный, действуя в интересах Рудольфа, осудил декана и некоторых каноников из Кобленца, которые, казалось, стояли на стороне Фолькмара, и, лишив их доходов, приказал разрушить их дома и разорить их владения. Папа, раздражённый всем этим, решил возвести Фолькмара в сан епископа. А император, узнав про это, передал ему через своих людей, что если он вопреки его воле решит возвести Фолькмара в священнический сан, то пусть твёрдо знает, что это приведёт к окончательному разрыву между ними. Он присовокупил к этому ещё ряд страшных угроз, которые, впрочем, благодаря рассудительности послов так и не были произнесены. Так папа и император расстались друг с другом, и всё, что они собирались решить, так и не было решено, ибо провести собор в этой тревожной обстановке было невозможно. Среди многих других дел император переговорил с папой и о своём сыне, короле, и просил его возложить на голову сына императорскую корону. Но, поскольку папа не согласился с этим, он отложил его посвящение до более подходящего случая. Впрочем, папа отказался от этого не без основания, говоря, что нельзя одновременно править двум императорам; поэтому, мол, нельзя короновать сына, предварительно не отстранив от власти отца.
12. О раздоре между королём и архиепископом Кёльнским. Между тем, случилось, что Филипп, архиепископ Кёльнский, задержал нескольких купцов из Дуйсбурга[329], проходивших через его земли, и оставил у себя их товары якобы в качестве компенсации за некую обиду, которую те ему причинили. Те отправились к королю, ибо названный город принадлежал империи, и пожаловались ему на случившееся. Король, отправив гонцов, велел архиепископу вернуть купцам их товары. Однако тот отказался, говоря, что не сделает это, пока те не дадут ему должного удовлетворения. Так что гонцы вернулись к своему господину с пустыми руками. Тогда король вторично послал к архиепископу, но опять ничего не добился. Наконец, он в третий раз отправил к нему гонцов, велев ему во имя своей милости вернуть купцам отнятые товары. Архиепископ воспринял это с большим неудовольствием, говоря, что никто не может служить двум господам, а потому нельзя, чтобы страной правили сразу два правителя. Когда эти слова дошли до короля, он страшно рассердился и, объявив о созыве хофтага, велел архиепископу явиться на слушание его дела. Когда же тот не явился, он назначил ему второй хофтаг. Тот вновь не пришёл, и король назначил ему третий хофтаг — в Майнце[330]. Следуя совету своих друзей, архиепископ пришёл туда вместе со многими благородными людьми. Однако, с теми было заключено тайное соглашение, и они, придя ночью по одному, принесли королю клятву верности. А епископ, видя себя обманутым, сделал то, что требовала необходимость и дал королю ответ по всем пунктам, как тот и хотел. Он клятвенно очистился от сказанных выше слов, а когда его уличили в неправде, поклялся, что эти слова были сказаны отнюдь не в пику королю. Он принёс также ещё одну клятву, ибо король подозревал, что он ездил к королю Англии. Это подозрение возникло из-за герцога Генриха, который в это время находился в изгнании в Англии. Кроме того, архиепископ уплатил королю 300 марок и только тогда смог удалиться. С этого времени он отдалился от императора и его сына, горько раскаиваясь в том, что прежде с такой преданностью служил империи. Он начал укреплять Кёльн глубоким рвом и башнями, тем самым вызвав у императора подозрения, что он якобы замышляет что-то новое.
328
Рудольф фон Вид был приором кафедральной церкви, а Фолькмар (ум. 1189 г.) — старшим деканом.