12. О битве между императором и султаном. Итак, пока народ Божий отдыхал там после долгих мук голода, надеясь обрести покой после стольких трудов и мир после бурь войны, сын нечестия, а именно, сын Саладина и зять султана[434] поручил передать императору следующие слова: «Если ты хочешь безопасно пройти через мою землю, то дай мне с каждого из твоих людей по одному золотому бизантию. Если же ты этого не сделаешь, то знай, что завтра я нападу на тебя и либо предам мечу тебя и твоих людей, либо уведу в плен». А император дал ему такой ответ: «Неслыханно, чтобы римский император платил дань кому-либо из смертных, с которых он скорее сам привык требовать дань, нежели платить её, привык скорее брать, нежели давать. Однако, поскольку мы сильно устали, то, чтобы мирно продолжить наш путь, я, так и быть, готов уплатить ему по денарию, что зовётся манлатом[435], с человека. Если же он откажется это принять и предпочтёт беспокоить нас войной, то пусть знает, что мы с величайшей охотой вступим с ним в битву во имя Христа, желая из любви к Нему или победить, или потерпеть поражение». Манлат — это одна из мелких монет, ни целиком золотая, ни целиком медная, но состоящая из смешанного и дешёвого металла. Итак, посол, вернувшись, передал это своему господину. А император, созвав лучшую часть войска, рассказал им о том, что произошло, и спросил совета, что теперь делать. И они в один голос ответили ему следующее: «Вы дали тирану прекрасный и соответствующий императорскому величию ответ. А в отношении нас знайте, что мы не ищем никакого мирного соглашения, ибо нам не остаётся ничего иного, как только или умереть, или жить, или победить, или потерпеть поражение». Такая твёрдость мужей Божьих пришлась по нраву императору. А на рассвете, когда войско было выстроено в боевом порядке, впереди вместе с сильнейшими воинами расположился его сын[436], герцог Швабии, а сам император вместе с остальными собрался отражать врагов с тыла. Итак, воины Христовы вступили в битву, будучи более сильны духом, нежели численностью[437]. Но тот, кто некогда дал мученикам силы терпеть, укрепил ныне их твёрдость. Враги падали справа и слева, и не было числа погибшим, как то было видно по горам трупов. Огромная масса тел преградила доступ в сам город, но одни убивали, а другие уносили убитых. Так что силой ворвавшись в ворота, наши предали мечу всех, кто был в этом городе. А остальные укрылись в примыкавшей к городу крепости. Так, усмирив врагов внутри и снаружи, они пребывали в этом городе в течение трёх дней. Наконец, султан отправил к императору достойных послов с подарками и сказал: «Хорошо, господин император, что ты пришёл в мою землю. Но то, что ты не был принят согласно твоему желанию и сообразно твоему рангу, принесло тебе славу, а нам — позор. Ибо от столь славной победы тебе будет вечная слава, а нам — стыд и позор. Но знай, что всё это произошло вопреки моей воле, ибо я в это время лежал больной и не был властен ни над собственным телом, ни над другими людьми. Теперь же я прошу тебя проявить ко мне милосердие и, приняв во имя мира заложников и всё, что ты хочешь, покинуть город и вновь расположиться лагерем в садах». Что же далее? Император покинул город[438] вместе со своими людьми как потому, что ему дали всё, о чём он просил, так и потому, что сильно испортившийся из-за трупов воздух всё равно вынуждал их уйти. Итак, заключив мир, воины Христовы, радуясь, продолжали свой путь, и враги больше не преследовали их. Таким образом, пройдя через землю армян, они добрались до реки Салеф, где находилась одноимённая крепость[439].