И быхъ, егда глаголах сыномъ своимъ, възваста мя мужа и взяста мя на криле свои.
1 небо
И вознесоста мя на небо 1-е, и постависта мя тамо. И приведоста пред лице мое старейшину владыки звездных чиновъ, и показаша ми шествие их и прехожениа их от года до года. И показаша ми двести аггелъ, иже владеютъ звездами, сложении небомъ. И показаша ми ту море превелико паче моря земнаго. И аггелы летяху крилы своими. И показаша ми сокровища снежнаа и голотнаа{12} аггелы грозны, храняща сокровища. (…) И показаша ми ту хранилница облакъ, отнюдуже входятъ и исходятъ. И показаша ми съкровища росы, яко масть масличную, аггели, храняща сокровища их, и видени ихъ — яко все цветии земнии.
2 небо
И пояста мя на второе небо мужа тыи, и постависта мя на вторемъ небеси, и показаста ми ужники, блюдома судома безмерныи. И ту видех аггелы осуждена, плачющи,{13} и глаголах мужема, иже со мною: “Что ради мучена суть?” Отвещаста ко мне мужа: “Злоступницы Господни суть, не послушающа гласа Господня, но своею волею съвещавше”. И пожалих си о них. Поклониша ми ся аггели, реша: “Мужю Божьи, да ся помолил о нас ко Господу”. И отвещах к нимъ, и ркох: “Кто есмь азъ — человекъ мертвен, да ся помолю о аггелех; кто же весть, камо поиду или кто усрящет мя, или кто помолит ся о мне?”
3 небо
И пояста мя оттуда мужа, възведоста на третье небо, и постависта мя посреди породы.{14} И место то невидимо добротою видениа:{15} все древо благоцветно, весь плод зрелъ, все брашно присно кипя, все дыхание благовонно. И четыре реки мимо текущи тихимъ шествиемъ.{16} Всяк град добръ ражающи на пищю.{17} И древо жизненое на месте томъ,{18} на немже почиваетъ Господь, егда ходитъ Господь в рай, и древо то нескажемо добротою благовоньства. И другое древо въскрай — маслинно, тучя масло выину. И все древо благо плода, несть ту древа бесплодна. И все место благовонно. И аггели, хранящи породу, светле зело, непрестаннымъ гласомъ благымъ пениемъ служат Богу по вся дни. И ркох: “Коль благо место се зело!” Отвещаста ко мне мужа: “Место се праведникомъ, Еноху, уготовано есть, иже претръпя напасть в житии семъ, и озлобятъ душа их, и отвратят очи свои от неправды и сотворятъ суд праведенъ: дати хлеб алчющимъ и нагиа покрыти ризою, а въздвигнути падшаго и помощи обидимымъ;{19} иже пред лицем Господнимъ ходитъ и тому единому служитъ, — темъ есть уготовано се в наследие вечно”.
И взяста мя оттуду мужа, и вознесоста мя на северъ небесе, и показаста ми ту место страшно зело: всяка мука и мучениа на месте томъ, и тми, и мгла, и несть ту света, но огнь мрачен възгарая ся выину на месте томъ, и река огненнаа находящи на вся места та; студеный лед и узилница, и аггели лютеи и напрасне, носящеи оружие и мучаще без милости. И ркох: “Коль страшно место се зело!” И отвещаста ко мне мужа: “Се место, Еноше, уготовано есть нечестивым, творящимъ безбожнаа по земли, иже делаютъ чародеании и обажениа,{20} и хвалят ся делы своими, крадутъ душа отаи, иже решатъ иго вязеще,{21} иже обогатея изо обиды о имении чюжаго, и умориша алчющаго гладомъ, не могоша насытити, и не могуща одети, съвлекоша нагия. Иже не познаша Творца своего, но поклониша ся богомъ суетным, зижюще образы, поклоняют ся ручному творению. И сим всемъ уготовано есть место се в достоание вечное”.
4 небо
И воздвигоста мя на 4-е небо, и показаста ми се ту вся шествиа и вся луча солнца и месяца. И размерихъ шествие ею, сложих светъ ею, и видех седмогубный свет имат солнце, паче месяца.{22} Круг еа и колесница, на немже ездитъ кождо ею, яко и ветръ ходя, и несть има покоя: день и нощь ходящема и възвращающима ся има. И четыре звезды великыи высящихъ одесную колесница солнца, 4 ощуюю солнцемъ выину. И аггели ходяща пред колесницею солнечною, дусе летяще, 12 крилъ комуждо аггелу, иже мчатъ колесницу солнцу, носяще росу и зной, егда повелит Господь снити на землю с лучами солнечнями.