Однажды Самосвалов вызвал к себе следователей Подлесного и Зайца:
– Так! Бойцы, я просил р-разобраться с этой, как её? А, фирмой «Интеграл». Разобрались?
– Ну, есть кое-что, – туманно ответил Подлесный.
– Давай конкретно. Шо вы там накопали? Кто директор?
– Директор у них еврейчик один, Костельман. Он же и один из учредителей «Интеграла», – уже уверенней продолжил свой доклад Подлесный.
– А кто ещё учредитель?
– Ещё двое, армян и татарин – Наири Варданян и Асхат Галиулин. Они замами числятся.
– Еврей, армян и татарин – учредители «Интеграла»? – не поверил услышанному начальник.
– Представьте себе, – утвердительно подтвердил Заяц.
– Н-нихера себе коктейль! Как же их жизнь свела в одну кучу?
– Они дружат ещё с институтских времён, вместе учились в одной группе, – продолжил Подлесный. – Сдружились на почве противостояния национальному большинству, они были единственными нацменами на потоке. Потом, по окончании попали в разные места. Галиулин очень быстро стал начальником конструкторского бюро на Радиозаводе, куда, естественно, и позвал своих однокашников. Так они вновь оказались вместе. Когда Радиозавод перестал нормально работать, все трое дружно рассчитались и учредили собственное предприятие. Здесь и работают по сей день.
– Ну и чем они там у себя занимаются? Хотя я себе представляю! Эти могут такого п-придумать!
– Если честно, то не всё понятно в их бизнесе…
– Шо значит не всё понятно? Ты следак или хрен знает шо? – грубо одернул следователя начальник.
– Схема такая, – продолжал Подлесный, давно привыкший к подобным выпадам, – закупают всякое разное: стройматериалы, лес, продукты питания, в общем, всякую всячину, и поставляют на атомные электростанции. У атомщиков денег нет, и они рассчитываются за это векселями. Причем, я так понимаю, очень щедро. Полученные векселя наша троица реализует предприятиям-должникам за электроэнергию, гораздо дешевле номинала и не за деньги, а опять за товары: телевизоры, холодильники, поливочные насосы и так далее, которые уже сами реализуют оптом.
– И шо в итоге?
– Тройной подъём! – опять вступил Заяц.
– То есть на один вложенный рубль три чистыми получают? – глаза Самосвалова округлились, – нихера себе! Так! И на чём м-мы м-можем их поиметь?
– Вот тут-то и непонятно, месяц назад их налоговики проверяли, ничего не нашли. По мелочам, пару штрафов, а так всё в порядке. Выходит, всё у них законно…
– Подлесный! Ты нормальный? У этой интернациональной банды тройной подъём, а ты говоришь, всё законно? Та я нутром чую, шо там полно криминала! А налоговикам на лапу дали, вот те и состряпали хороший акт. Надо их потрясти!
– Но у нас нет ничего против них. С чем пойдём? – засомневался следователь Заяц.
– Пойдём по старой схеме! Мы всё знаем, но пока даём им возможность самим помочь следствию. Может, кто и расколется. Главное, побольше страху нагнать! Может, на офисе чего найдём, денег наличных, к примеру. Одним словом – надо брать!
– Когда пойдём?
– Завтра! Инструктируйте оперов и утром нагрянем! Всех по разным кабинетам и допрашивать. Кто-то проболтается обязательно. Да, а кто там бухгалтер?
– Бабка какая-то, – ответил Заяц.
– Отлично! Бабки всегда боятся. Вот ты и пойдёшь её допрашивать. По ходу скажи, шо может сесть за чужие грехи, пусть лучше нам поможет, тогда свидетелем останется. Короче, пугни хорошенько.
– А если не найдём ничего? Они жалобу прокурору настрочат! По шее получим, – сомнения все же терзали Зайца.
– Такого еще не было! Обязательно найдем! А если найдём, то, как говорится, победителей не судят. Какого Федора строчить жалобу прокурору, если у тебя рыльце в пушку. Не будут они писать. Главное, сработать чётко.
Утро следующего дня руководители и рядовые сотрудники «Интеграла» запомнили навсегда. Немногие могут себе представить, как врываются на офис с мирно работающими клерками вооруженные милиционеры в чёрных масках и бронежилетах. В ужасном шуме, топоте, среди криков улавливаются чёткие команды:
– Всем оставаться на своих местах!
– Телефоны не брать!
– Не переговариваться!
В каждой комнате офиса выставляется часовой, внимательно следящий за выполнением приказов. Должностных особ разводят по разным кабинетам, где начинают грубо допрашивать. Захват, прозванный в народе «Маски-шоу», оказывал на простых людей такое психологическое воздействие, что отвечать даже на очень простые вопросы, связанные с личными данными, становилось сложно.