Независимость Дубровника, пятнадцать вѣковъ охранявшаго свою свободу, погибла въ хаосѣ безконечныхъ европейскихъ войнъ, поднятыхъ роковымъ геніемъ Наполеона I. Французы вошли въ него въ качествѣ друзей и защитниковъ его отъ англичанъ и русскихъ, но потомъ безсовѣстно разорили этотъ богатый и роскошный городъ, въ которомъ еще въ средніе вѣка, по выраженію старой сербской пѣсни, было „99 ворогъ“, — взыскали съ него цѣлый милліонъ контрибуціи, ограбили государственную казну и общественный банкъ, монастыри и церкви.
Русскіе хотѣли наказать вѣроломныхъ рагузцевъ, нарушившихъ свои торжественныя обязательства, и осадили Дубровникъ вмѣстѣ съ черногорцами и бокезами. 20 дней продолжалась осада, всѣ окрестности были опустошены. Около 9 милліоновъ франковъ денегъ и жизни 2.000 человѣкъ стоила рагузцамъ и ихъ мнимымъ друзьямъ французамъ эта борьба съ русскими. Въ награду за нее Наполеоновъ маршалъ Мармонъ, возведенный потомъ за этотъ подвигъ въ „герцоги Рагузскіе“, явившись по-наполеоновски въ сенатъ Дубровника, безъ дальнѣйшихъ церемоній объявилъ республику уничтоженною, правительство и сенатъ распущенными. Это произошло въ 1808 году, а черезъ пять лѣтъ совѣтъ европейскихъ монарховъ рѣшилъ передать эту свободную республику во власть „счастливой“ Австріи, въ лонѣ которой она пребываетъ и донынѣ.
Рагузцы, надо сказать, никогда не отличались пристрастіемъ къ своимъ, русскимъ соплеменникамъ и скорѣе, чѣмъ всѣ другіе далматинцы, забыли свои славянскія преданія. Въ то время какъ, еще начиная съ Петра Великаго, многіе рагузцы находили себѣ въ Россіи радушный пріемъ, наживали тамъ деньги и достигали почестей, эта славянская республика, съ своей стороны, платила за русское гостепріимство другою монетою: при Екатеринѣ II-й рагузцы усердно поддерживали противъ насъ турокъ, снабжали ихъ припасами, управляли ихъ артиллеріей, какъ это оказалось, напр., при осадѣ нами турецкой крѣпости Корона на южномъ берегу Пелопоннеса, а два военныхъ корабля рагузцевъ даже прямо дѣйствовали вмѣстѣ съ турками противъ русскаго флота подъ Наполи-ди-Романіа. Точно такъ же относились эти объитальянившіеся славяне и къ своимъ кровнымъ братьямъ герцеговинцамъ, доставляя хлѣбъ турецкой арміи въ то время, какъ та огнемъ и мечомъ истребляла возставшихъ за свою свободу геройскихъ горцевъ…
3
Бокка-Каттаровая
Стало сильно покачивать, когда мы выбрались за Рагузою изъ архипелага прибрежныхъ острововъ и пошли открытымъ Адріатическимъ моремъ вдоль некрасиваго и однообразнаго гористаго берега. Но вотъ этотъ берегъ начинаетъ принимать капризныя и картинныя очертанія, и мало-по-малу передъ нами выросъ далеко выдавшійся въ море утесистый мысъ, самъ по себѣ достаточно неприступный, но сдѣланный еще болѣе неприступнымъ трудами человѣка. Мысъ этотъ, можно сказать, окованъ, какъ корабль бронею, гранитными стѣнами крѣпости, взбирающейся по уступамъ скалы отъ его подножія до его вершины, гдѣ живописно вырѣзается цѣлый замовъ съ башнями, укрѣпленныя казармы и бѣлая каланча маяка… Черные зѣвы бойницъ и черныя жерла тяжелыхъ пушекъ, стоящихъ на парапетахъ, очень недвусмысленно глядятъ на водную дорогу, которая вдругъ сворачиваетъ здѣсь узкимъ проливомъ влѣво отъ моря, внутрь материка. Съ другой стороны пролива, на другомъ гористомъ мысѣ — такая же крѣпость съ такими же жерлами и бойницами, обращенными съ такимъ же зловѣщимъ вниманіемъ на проходящіе по проливу корабли. Въ подспорье къ нимъ уже въ водахъ пролива, поближе къ правой, т.-е. южной крѣпости, еще маленькій фортъ, угнѣздившійся на подводной скалѣ. Лѣвая, главная крѣпость — это Пунто д'Остро, своего рода австрійскій Гибралтаръ далматскаго побережья. Другая крѣпость, на Пунто д'Арса, называется фортъ Мамула, въ память бывшаго здѣсь въ 50-хъ годахъ генералъ-губернатора генерала Мамулы, кажется, единственнаго православнаго, достигшаго этого званія въ ту эпоху, когда Австрія ухаживала за приморскими славянами. Съ 50-хъ годовъ началось и усиленное укрѣпленіе австрійцами этихъ грозныхъ воротъ въ Бокку-Каттарскую. На взглядъ не-военнаго человѣка нѣтъ, кажется, никакой возможности пробиться черезъ проливъ, со всѣхъ сторонъ обстрѣливаемый орудіями трехъ крѣпостей, но люди знающіе увѣряютъ, что теперешній броненосный флотъ разнесетъ въ щепы эти внушительныя стѣны и башни и пройдетъ цѣлою эскадрою мимо ихъ пушекъ.