Примечания:
1. Мыльников, 1996. С. 258-282; Мыльников, 1999; Филюшкин, 1997. С. 315-324; Чистякова, 1974. С. 216-219; Формозов, 1995. С. 8-28.
2. Толочко, 2005.
3. Ср. разные оценки возможного круга источников труда В.Н. Татищева: Шахматов, 1920. С. 83; Пештич, 1965; Кучкин, 1971. С. 246-262; Клосс, Корецкий, 1981. С. 5-13; Астраханский, 1993. С. 6-35; Добрушкин, 1970/1. С. 24-28; Добрушкин, 1970/2. С. 280-290; Лурье, 1997/2. С. 52-56; Каган, 1995. С. 94-98; Шамбинаго, 1947; Вышегородцев, 1986.
4. Татищев, 1994. С. 96.
5. Там же. С. 352.
6. Татищев, 1995/1. С. 200.
7. Там же. С. 200.
8. Татищев, 1995/2. С. 391.
9. Толочко, 2005. С. 196-245.
10. Карамзин, 1988. Стб. 18.
11. Там же. Стб. 20.
12. Там же.
13. Там же. Стб. 25.
14. Там же. Стб. 26.
15. Там же. Стб. 26-32, 67-74.
16. Там же. Стб. 82, 96, 97-98, 100, 107.
17. Погодин, 1839. С. 173-296.
18. Там же. С. 175.
19. Погодин, 1999. Т. 1. С. 4-5.
20. Там же. Т. 2. С. 364-399.
21. Там же. С. 372.
22. Соловьёв, 1988/4. С. 88, 129, 257. В историческом ключе С.М. Соловьёв интерпретирует и легенды о «свержении Попеля Пястом» и о браке Пржемысла и Либуше (Там же. С. 124, 127).
23. Там же. С. 88.
24. Ключевский, 1987/1. С. 91-94.
25. Там же. С. 94.
26. Там же. С. 98.
27. Там же. С. 123.
28. Там же. С. 98 (подробно сказание о призвании варягов рассмотрено на с. 152-153). См. также: Ключевский, 1989/2. С. 136-148.
29. Ключевский, 1987/1. С. 101.
30. Там же. С. 80, 128-132.
31. Там же. С. 128.
32. Там же. С. 396.
33. Там же. С. 123.
34. Костомаров, 1904.
35. Там же. С. 295, 314.
36. Хрущов, 1878.
37. Хрущов, 1874. С. 178-179.
38. Присёлков, 1913. На невозможность использования «научных фикций» текстологической реконструкции при создании целостной исторической картины указал в рецензии на работу М.Д. Присёлкова А.А. Шахматов (Шахматов, 1914. С. 57-58).
39. Присёлков, 1941. С. 213-246. В другом исследовании М.Д. Присёлков привлекает только договоры «руси» и греков (Присёлков, 1939. С. 98-109).
40. Эти работы опубликованы в разное время, с 1920-х до 1940-х гг., однако их объединяет принадлежность к ключевым школам дореволюционной историографии, общность подхода и методологических принципов. Они созданы в основном в 1920-е гг., а хронологический разброс публикаций обусловлен разрушением исторической преемственности советской историографии по отношению к дореволюционной.
41. Пресняков, 1993.
42. В песенной форме предание вряд ли существовало, скорее это был нравоучительный рассказ, объясняющий распространённую пословицу.
43. Пресняков, 1993. С. 29, 264, 289-290, 311, 324.
44. Там же. С. 323.
45. Там же. С. 310-311.
46. Там же. С. 312.
47. Там же. С. 346.
48. Бахрушин, 1938. С. 88-91.
49. Пархоменко, 1924. С. 6-7; Пархоменко, 1926. С. 267-270.
50. Пархоменко, 1924. С. 7.
51. Там же. С. 14-15, 83-85.
52. Пархоменко, 1927. С. 379-382. Ср.: Самоквасов, 1908. С. 36-37, 45; Иловайский, 1898. C. 3-45; Мыльников, 1999. С. 320. Пархоменко одним из первых обратил внимание на отражение в летописи эпоса соседних с древнерусским государством народов: Пархоменко, 1940. С. 391-393.
53. Спицын, 1899. С. 79-90.
54. Третьяков, 1953; Ляпушкин, 1968; Седов, 1982; Хабургаев, 1979; Шинаков, 2000/1. С. 300-314.
55. Готье, 1927. С. 204-217. Я отмечаю именно это исследование, поскольку оно стало одной из последних обобщающих работ, резюмирующих основные выводы дореволюционной археологической литературы, с достаточно полным учетом лингвистических и исторических концепций исследователей рубежа XIX-XX вв.
56. Ростовцев, 2004. С. 14; Пресняков, 1926; Артамонов, 1935.
57. В силу специфики советской историографии и не меньшей специфичности исторических исследований русской эмиграции этот подход в дальнейшем не получил полного и всестороннего развития. Например, в крупнейшем обобщающем труде по истории Древней Руси ведущий представитель историков-эмигрантов Г.В. Вернадский фактически вернулся к прямолинейному «историческому» прочтению ранних известий летописи (Вернадский, 1996. С. 307, 336-337). В частности, он попытался найти исторические прототипы Кия и его родственников среди болгарской и мадьярской знати, возводя Щека к болгарскому вельможе Че(а)ку, а Лыбедь — к мадьярскому воеводе «Лебедии». Вместе с тем Вернадский не отвергал версию о топонимической реконструкции имен — имя Хорива он считал производным от библейской горы Хорив, имя Кия — от тюркского топонима «берег реки». Вернадский признавал возможность наличия фольклорной аналогии только для Лыбеди — «царевна Лебедь русских сказок». О специфике историографии русской эмиграции см.: Пашуто, 1992.