Структурно «Летопись попа Дуклянина» состоит из следующих частей: введения; истории о «предках» хорватов — готах, основанной исключительно на византийской (возможно, романской) книжной традиции; перечня славянских князей от Селимира до Святополка-Будимира («Светопелека»), описания «сабора» на Дуванском поле, на котором были разделены земли и оглашены первые законы; далее опять излагается история хорватских князей. Фольклорная традиция в этом памятнике выражена слабо, в ней преобладает «вторичный» книжный псевдофольклор. Из преданий, скорее всего, почерпнуты только имена славянских князей, но их генеалогическая последовательность условна и не поддаётся проверке. При описании «сабора» на Дуванском поле автор ссылается на некий более древний текст, озаглавленный «Методиос». Вероятно, речь идет о сборнике переводных византийских законов, дополненных славянскими правовыми, а, возможно, и историческими текстами[97].
Отдельные «осколки» южнославянских преданий, по всей видимости, сохранились в Хронике XIII в., написанной архидиаконом города Силита Фомой. Текст представляет собой историю сплитской архиепископской кафедры с добавлением различных исторических и «краеведческих» сюжетов. В Хронике сохранилось легендарное сообщение о приходе славян на Балканы, «вмонтированное» в литературную версию о происхождении славян от готов, аналогичную книжной легенде, изложенной в «Летописи попа Дуклянина»[98].
Древнейшие предания о приходе славян на Балканы, где они обрели новую родину, отразились в трактате византийского императора Константина Багрянородного (908-959), составленном в 948-952 гг.[99] В главах 29, 30-34 и, возможно, 41 Константин использовал данные славянских информаторов, которые, в частности, передавали рассказы о происхождении славянских племён на Балканах, о этимологии их названий и именах первых князей.
Цель моего исследования состоит в том, чтобы на основе сравнительно-текстологического и структурно-содержательного анализа древнейших преданий о первых правителях, восходящих к устной традиции, выявить и изучить круг представлений о власти и функциях первых князей, реконструировать образы и идеальные типы носителей власти у славян. Поставленная проблема включает ряд конкретных вопросов, которыми обусловлены непосредственные задачи этой работы:
1) рассмотреть историографию проблемы отражения устной традиции в раннеисторических описаниях славянских государств;
2) на этой историографической основе сформулировать систему критериев выделения летописных и хроникальных текстов, восходящих к устным источникам;
3) выработать единицу морфологизации текстов легенд для структурно-содержательного и сравнительно-литературного анализа;
4) проанализировать историю текстов и эволюцию сюжетов трех преданий о первых правителях, по возможности реконструировать первоначальное содержание этих преданий;
5) определить формы и механизмы трансформации языческих легенд о происхождении власти в христианской историографии раннегосударственного периода славян;
6) провести сравнительно-исторический анализ представлений о власти и ключевых аспектов образов князей в описаниях догосударственного периода чешской, польской, болгарской и сербохорватской и древнерусской «варварских историй»;
7) по возможности реконструировать социально-политическую структуру, описанную в легендах, определить «историчные» черты полученной модели, находящие подтверждения в других письменных источниках, данных археологии и палеоэтнологии.
Методологической основой исследования стало сочетание «морфологического и исторического»[100] изучения истории славянских легенд о происхождении власти. Структурный анализ текстов источников был дополнен сравнительно-историческим изучением представлений о власти[101]. При анализе текстов летописей и хроник применялся структурно-морфологический метод (сюжетно-мотивный анализ), учитывались результаты изучения летописей и хроник с помощью текстологических методов. Для исследования эволюции сюжетов и «стратиграфии» их мотивов использовался историко-генетический метод реконструкции первоначального нарратива[102]. В качестве дополнительных методик был использован системный анализ семантики имен персонажей (на основе выводов лингвистов) и семиотического значения локусов и артефактов, упомянутых в текстах[103].