Итого, мы видим следующее:
1) В 630-е гг. основным противником франков в Центральной Европе была «держава» Само. В начале IX в. основным противником франков в Центральной Европе были чехи. В обоих случаях франкам не удалось добиться победы.
2) В 630-е гг. славяне Само вели активную борьбу с аварами. В начале IX в. из-за натиска славян аварам приходится менять место жительства и просить у императора франков новые земли, на что он ответил благосклонно. Из того, что после этого рассказа сообщается о походе франкского войска на чехов, можно заключить, что чехи — и есть те самые славяне, притеснявшие аваров.
3) В 630-е гг. лужицкие сербы оказываются союзниками Само и входят в состав его «державы». В начале IX в. франки одновременно совершают походы на чехов и сербов, что даёт основание говорить о союзных отношениях между ними.
На месте «державы» Само в сообщениях источников начала IX в. последовательно оказываются чехи, что, на наш взгляд, позволяет решить вопрос о локализации ядра политии Само в пользу Чехии и рассматривать её в качестве прямой социально-политической предшественницы Древнечешского государства.
Некоторые данные о социально-политической структуре чешского общества IX в. содержит датируемый этим столетием «Баварский географ»: Betheimare[345] in qua sunt civitates XV («Бетеймары (Богемия — М. Ж.) — [область], в которой 15 городов»[346]). Civitas в источниках того времени — это поселение, где находился центр политической власти над той или иной территорией или обозначение всей соответствующей территории[347].
В «Фульдских анналах» под 845 г. сообщается, что Людовик Немецкий (843–876) «встретился с четырнадцатью герцогами Богемии (XIV ех ducibus Boemanorum cum hominibus suis), которые желали со своими людьми принять христианскую религию, и велел им креститься на восьмой день после Богоявления»[348].
Цифра чешских civitas в «Баварском географе» практически совпадает с числом чешских князей в сообщении «Фульдских анналов», из чего можно заключить, что Чехия первой половины IX в. представляла собой объединение 14–15 славиний во главе со своими князьями.
Этноним чехи (чешское češi) образован при помощи уменьшительного форманта *-хъ от праславянского *čel- (продуктивный корень kellkol-, ср. *pokolení, *koleno), отражённого в словах *čelověkb, *čelеdь (исходное значение «дети, младшие члены семьи»), *člen и т. д., с первоначальным значением «род», то есть чехи — это буквально «члены одного рода (единой общности)». Исходное значение славянского понятия «чех» сохранилось в словенском čeh, означающем одновременно «пастух» и «мальчик в возрасте 10–15 лет». Последнее значение, очевидно, первично (первое образовалось на основе семантического сдвига: «подросток в семье помогает пасти скот» → «пастух»)[349].
Данный этноним резко контрастирует с другими именами славянских «племён» Чешской долины, которые (за исключением этнонимов неясного происхождения дулебы и хорваты) имеют стандартные для славян формы на -ане, либо на -ичи[350]. На наш взгляд, это указывает на то, что имя чехи представляет собой новообразование, вызванное к жизни определённой политической ситуацией: выходцы из нескольких традиционных «племенных» общностей, составив новое объединение, подчёркивая это своё новое единство, назвали себя «членами (нового) рода (или новой общности)»[351].
Типологической аналогией имени чехи в славянском мире является этноним сербы, имеющий близкую семантику. Согласно наиболее убедительной этимологии Г.А. Ильинского, он связан с украинским присербитися — «присоединиться, пристать, привязаться» (от глагола сербити — «связывать, цеплять, соединять»), общеславянским пасерб — «пасынок» (русское пасерб; пасербка, пасербица — «падчерица»; украинское пасерб; болгарское пасерб; польское раsiеrb). Серб — изначально «человек, который является членом родового союза» или задруги, в отличие от пасерба (образование, параллельное pa-synьkъ — «пасынок», pa-dъkterica — «падчерица» и т. п.) — «незаконного или вообще неполноправного члена того же союза (задруги)»[352]. С тем же кругом понятий связывал этноним сербы и Х. Шустер-Шевц, который обратил внимание на русское диалектное сербáтъ — «хлебать» и сопоставил его с древним обычаем молочного родства[353]. Согласно Х. Поповской-Таборской славянский этноним сербы происходит из того же слова, что и кашубские sěrba и sěrbizna, которое имело первичное значение «сосать, лакать». Изначально понятие сербы означало тех, кто сосал молоко одной и той же матери и было термином семейного родства, который затем вторично был расширен до «племенного» названия в значении «члены одного рода (общности)»[354]. Г.Ф. Ковалёв отметил, что вероятными следами этого древнего значения слова сербы являются белорусское сябры/сябар[355], и заимствованные из восточнославянских языков латышское sebrs и эстонское sōber — «друг»[356].
345
О географической тождественности Богемии источников IX в. и Богемии развитого средневековья, Древнечешского государства, см.: Dobias 1963: 5–44.
350
На -
351
Впоследствии на народно-этимологической почве имя чехи было вторично осмыслено как «потомки праотца Чеха». Именно так объясняет происхождения названия Чехия уже Козьма Пражский: «После того как человек из числа тех, которые неизвестны, вступил в эти безлюдные пространства в поисках мест, пригодных для человеческого существования, его зоркому взгляду представились горы, долины и пустынные места. Как я полагаю, люди расположили свои первые поселения возле горы Ржип, между двумя реками, а именно, между Огржей и Влтавой; здесь они основали свои первые жилища и с радостью стали устанавливать на земле пенаты, которые принесли на своих плечах. Тогда старший, за которым остальные шли как за своим господином, обратился, между прочим, к своим спутникам с такими словами: «О друзья [мои], не раз переносившие со мной тяжелые труды средь необитаемых чащ, остановитесь и принесите жертву, угодную вашим пенатам. С чудодейственной помощью их мы прибыли, наконец, в отечество, предопределенное нам судьбою. Это та, именно та страна, которую я, как помню, часто обещал вам: никому не подвластная, полная зверя и птиц, мёда и молока; воздух [в ней], как вы сами убедитесь, приятный для жительства. Со всех сторон много воды, изобилующей рыбой. Здесь у вас ни в чём не будет недостатка, так как никто не будет вам мешать. Но поскольку в ваших руках будет столь прекрасная и столь большая страна, то подумайте, какое название будет наиболее подходящим для неё». Сопровождающие, словно под воздействием оракула, сказали: «Разве сможем мы найти лучшее или более подходящее название, чем [назвать её] по имени, которое ты, о, отец, носишь; и если твоё имя Чех (в оригинальном тексте Козьмы Пражского читается книжное pater Bohemus —
355
О социальной категории «сябров» у восточных и южных славян см.: Васильев 2011: 114–121.
356
Ковалёв 1991: 80. Вопреки мнению ряда исследователей (см. например: Трубачёв 1999: 56, 73–75, 118–119, 164–165; 2002: 51; Седов 1994: 278; 2002: 193; Майоров 2006: 93–94; Назин 2017: 33), с упоминаемыми у античных писателей Σέρβοι,