Знакомый голос заставил очнуться. Хоржак? Да, это он, стоит рядом со стариком.
— Что это было, Беркут?
Велегост с трудом заставил себя отвести взгляд. Все исчезло, перед ним вновь были поляна и старые руины, заросшие травой и кустарником.
— Я показал тебе то, что знаю сам. Об остальном ведают боги. Говорят, волаты построили здесь громадную вежу. Ее тень до сих пор видна в лунные ночи. Вежа была такой высокой, что прогневила богов, тогда Всадник-Солнце спустился с Золотого Неба, и его конь ударил копытом по крыше. Так ли, нет, не знаю. Наша земля очень древняя, Кей, не забывай об этом! Прощай, увидимся в Духле.
Велегост поднял руку, прощаясь, но Беркут уже уходил. Кей вздохнул и осторожно ступил на гладкий камень. Хор-жак подбежал, подал руку.
— Чего-то долго, Кей!
Велегост поглядел вслед старику, усмехнулся.
— Договорились! Нас пустят в Духлу.
— Хе!.. — Хоржак почесал затылок. — Я бы этому старикану не верил!
— Верить? — Кей рассмеялся. — О чем ты?
— Значит… — Друг детства всегда понимал его с полуслова. — Ловушка?
— Думаю, да. Но в Духлу идти надо.
Слепые глаза идола смотрели равнодушно, рот кривился усмешкой. Небольшие кривые руки сжимали топорик-клевец, за поясом торчал рог, а шею украшало странное ожерелье. Велегост вгляделся и покачал головой — вместо бусин неведомый мастер вырезал маленькие человеческие черепа.
— Неужели Дий? — поразилась Танэла. — Но почему так?
— Ворожко говорил, что его привезли издалека. — Кей еще раз окинул взглядом каменную тушу и усмехнулся. — Беркут приказал. Похоже, старику нравится.
Перед ними был обрыв. Внизу, в ущелье, шумела река, а за спиной возвышался густой частокол Духлы. Кей оглянулся и вновь прикинул, что поселок выстроен умело. Из ущелья не подняться, а единственную дорогу, что вела через лес, легко перекрыть.
— Ночью старик снова посылал гонца, — негромко проговорил Хоржак. — Это уже пятый.
Здесь, у каменного идола, можно было поговорить. Никто не мешал — вокруг недвижно застыла охрана и можно не бояться чужих ушей. В самой Духле, в большом бревенчатом доме, где они поселились, Кей старался не проронить лишнего слова — даже по-огрски.
— Завтра я скажу Беркуту, что хочу проехать по всему краю. — Велегост вновь усмехнулся. — Обрадую!
— Да, пока нам здесь не очень рады, — согласилась сестра.
— Нас боятся, Кей, — продолжал сотник. — Ворожко узнал — им сказали, что мы удвоим дань. Нам не верят.
Велегост кивнул. Да, не верят. Большой — почти на тысячу домов — поселок оказался наполовину пуст. Уехали многие, исчезла семья Беркута, семьи других старейшин. Зато остались молодые парни, глядевшие на сполотов с явным вызовом.
— Они что-то готовят, Кей. Если разрешишь, я этой ночью…
Хоржак оскалил неровные желтоватые зубы, но Велегост покачал головой:
— Нет. Поступим иначе. Смотрите!
Он развернул мапу и удовлетворенно погладил неровную бересту. Три дня в Духле не прошли даром — теперь мапа выглядела совсем иначе, пустота исчезла, сменившись хитрыми изгибами горных дорог и маленькими домиками поселков. Ворожко и его друзья имели острый глаз и неплохую память.
— Почему нас пустили сюда? Почему не дали бой?
— Испугались. — Кейна пожала плечами. — Рада не хочет войны.
— Зато войны хочет Беркут. Допустим, он готовит ловушку…
— Допустим? — не выдержал Хоржак. — Да нас просто перережут! Этот старый Извир собирает людей…
— Похоже, — невозмутимо кивнул Кей. — Нас полторы сотни, включая тех, кого привели дедичи. Если Беркут соберет своих и нападет на нас, Раде придется объявить войну.
Рука указала на три маленьких домика, приютившихся посередине мапы.
— Это Духла. Завтра мы пойдем на закат. Что сделает Беркут?
— Соберет людей и двинется за нами, — проворчал сотник.
Велегост улыбнулся:
— Возможно. В горах нас перехватить легче. Беркут считает меня мальчишкой, которого легко обмануть. Но на сборы ему понадобится несколько дней. А мы пойдем сюда!
Все склонились над мапой. Хоржак недоуменно хмыкнул.
— А что там, Кей?
Велегост пожал плечами:
— Ничего! Место! Харпы зовут его Лосиный Бугор. Очень удобное место, почти как здесь. Обрыв, вокруг лес, много воды… И двести вооруженных кметов!
— Чьих? — вырвалось у Танэлы, и Кей невольно рассмеялся:
— Угадай! Двести лехитских латников. Как думаешь, откуда они взялись?
Хоржак уткнулся носом в мапу, затем выпрямился, глаза его горели.
— Хе! Ну, Кей! А я-то, дурак!..