Напрасно мы так растянули свои силы. Монголов поболе наших будет, а мы ещё силы розним. Пока не поздно, надо сомкнуться, — сказал своему соседу, воин на гнедом коне.
Делай, князь, что говорю. Я знаю, что будет. На этом поле нет простора для их конников. Монголы наёмную фалангу пустят по центру. пусть наши конные лучники их потреплют немного и отходят за передовой полк. Строй фаланги нарушится. А там передовой полк. Он плотным клином стоит и пробьет фалангу. Монголов по центру много будет, но большой полк их ослабит и сдержит. Правый край у нас силён, но левый край слаб. Там и будет основной удар. Вот тогда всё и решится.
Князь молчал, окидывая взглядом войска, задержал взгляд на правом фланге. Там вдалеке, упираясь правым краем в густой лес, выстроились семь ровных линий полка правой руки глубиной по пятнадцать бойцов и шириной в триста. Затем он обернулся на, стоявший за спиной, большой полк, расчленённый на ровные прямоугольники. Построением своим полк напоминал боевые порядки римских легионеров с отрядами тяжёлой конницы на флангах. Задержал взгляд на резервных ратях за большим полком и, как бы нехотя, перевёл взгляд на левый фланг.
— Побьют их всех, — произнёс он тихо, кивнув мотнув головой в сторону неровных рядов полка левой руки. — Они биться не обучены. Рогатинами вооружены и доспехов нет. На смерть мы их поставили. Не могу я за спины своих воинов прятаться. В первые ряды встану.
— Твоя воля, князь, — ответил воин на вороном коне. — Я, пожалуй, с тобой пойду, ежели не понадоблюсь в другом месте.
— В каком это другом? — переспросил князь, надевая на голову шлем простого воина. Я не могу понять до сих пор, Пересвет, кто ты на самом деле? Почему помогаешь мне и какому богу служишь? На тебе монашеское одеяние поверх доспехов, но в душе ты не монах, это я точно знаю.
Тот, кого князь назвал Пересветом, внимательно взглянул на князя и проговорил:
Князь земной, нам нужна ваша победа для дел великих. Это всё, что я могу сказать тебе. Смотри вперед.
Князь перевёл взгляд на дальний край поля и увидел, как верстах в трёх появился небольшой конный отряд. Как бы в нерешительности, отряд остановился, повернул вспять и скрылся из виду. Не только князь, а всё воинство увидело их. Над полем застыла тяжёлая, гнетущая тишина, изредка разрываемая пронзительным ржанием лошадей. Около двух сотен тысяч воинов ждали. Ждать пришлось недолго. Вскоре с другой стороны поля, там, где земля соприкасалась с небом, появилась тёмная полоса версты две шириной. Расширяясь на глазах, она медленно приближалась.
Объеду войска. Ещё есть время, — сказал князь Пересвету и поскакал в направлении полка правой руки.
Враг наступал плотной массой, уже были видны построения в первых рядах. Верстах в двух их движение замедлилось и остановилось, после чего началось движение внутри войска. Самый центр их всё больше и больше уплотнялся, в результате чего явно обозначился прямоугольник, примерно версту по фронту и саженей около ста в глубину. Противник построил фалангу, что было крайне нехарактерно для его боевых приёмов. Фаланга, выставив вперед копья, возобновила движение. Вслед за ней пришло в движение и всё остальное воинство. Враг приближался, а из-за края поля выходили всё новые и новые, конные и пешие людские массы. И, казалось, нет им конца и края. За фалангой выстроилось ещё несколько десятков рядов, потом ещё и ещё… На правом фланге пешие воины раздвинулись, пропуская вперёд огромные массы конницы.
Князь объехал войска, отдавая последние команды, и вернулся к Пересвету. Оба направили лошадей к передовому полку.
Движение всего вражеского войска медленно и нехотя успокоилось, но это продолжалось недолго. Вся его масса начала исторгать отряды конников, ручейками стекавшихся напротив позиций сторожевого полка. Тем временем сторожевой полк, растянув позиции по фронту, примерно, до пятисот саженей, изготовился отразить атаку лёгкой конницы противника.
Вражеские конники также маневрировали, то, сжимаясь в плотную массу в полуверсте от линий сторожевого полка, то, растекаясь по фронту. Но, так и не решившись начать атаку. Они снова растеклись мелкими ручейками и растворились в рядах вражеского войска. Словно грозовая туча, армия противника, перекрыв всю ширину пологого склона противоположного края поля, нависла над войском русичей.
— Начнём сами? — спросил князь Пересвета.
— Погоди, — прошептал тот.
Вражеская фаланга, опустив длинные копья, внезапно пришла в движение. За пару сотен саженей до позиций сторожевого полка это движение единовременно прекратилось, и от правого края вражеского построения отделился всадник на коне огненно-рыжей масти. Выехав на середину поля и остановившись, всадник ждал, подняв вверх кривой клинок. В облике воина ощущалась неприкрытая сила. Он ждал.