Поединщик, — удовлетворенно произнес Пересвет, — теперь мой черёд. Прощай князь. Когда-нибудь ещё свидимся. Он ободряюще улыбнулся и добавил, — всё будет хорошо.
Минуя ряды сторожевого полка, Пересвет выехал на середину поля. Остановился против вражеского всадника и скинул с головы монашеский капюшон.
Оба всадника яростно дернули поводья и устремились друг на друга. Когда они сшиблись, казалось, содрогнулась земля. Словно, молния пробежала между ними. Кони вздыбились и рухнули на землю. Упали и оба воина. Войска ждали. Но никто из поединщиков не шевелился.
Взревели трубы, и фаланга пришла в движение. Тысячи стрел сторожевого полка обрушились на неё, расстраивая ряды. Но каждый из воинов успел сделать лишь три-четыре выстрела, после чего, вся мощь фаланги обрушилась на сторожевой полк и, мгновенно, смяла его. Мало кто из полка уцелел и успел отойти под прикрытие передового полка.
Чувствуя, что падает, Василий, инстинктивно, выставил вперед ладони. Поздно. Правая щека жестко ощутила колючий песок. Отзвуки битвы шумели в ушах. Слышались стоны раненых и радостные крики победителей.
— Прошу прощения, — послышался голос Бакоты. Василий выплюнул песок изо рта. Бестолково озираясь, поднялся на ноги. Отряхнулся.
— Что за хрень? — возмущенно спросил он, видя перед собою солнечный пляж, три шезлонга на песке, круглый столик со снедью и напитками. В одном из шезлонгов, с наглой ухмылкой на лице, восседал Бакота.
— Прошу прощения за неожиданный сюрприз, — не переставая ухмыляться, произнёс тот. — Обычно такие вещи мы проделываем, посадив клиента в глубокое кресло. Но ты же сам хотел развеять скуку. Я, просто, незамедлительно исполнил твое желание. Так, что извини за жесткое возвращение. Присаживайся.
— Значит, вы такое кино тут смотрите? — Василий сел в шезлонг и налил себе бокал вина.
— Шутить изволишь? — вкрадчиво спросил Бакота. — Это не кино. Это информационное поле Великого Интегратора. В нем записана вся история человечества до мельчайших подробностей. Как тебе присутствие в образах реальных участников событий Куликовской битвы? Ты чувствовал их? Ты растворился в них? Ты стал ими? Как тебе острота ощущений? Может тебе мало? А хочешь тебе, отрубят голову на гильотине? Хочешь почувствовать затылком летящее вниз безжалостное острие? А не желаешь ли повисеть распятым на кресте? А, может, желаешь открыть Америку? Что пожелаешь? Скучно, видите ли, ему здесь.
— Всё это, конечно впечатляет. Но это нереальность, — хмуро возразил Василий.
— Что? Нереальность? Да откуда ты знаешь, что такое реальность? — скривился холодной усмешкой Бакота. — А что у тебя там, в твоем мире? Реальность? Там тоже иллюзия! Там иная нереальность. Сверх Великого Интегратора нереальность. Вы же этого там не понимаете. Он же с вами играет. Вы не более чем шахматные фигуры на доске мироздания. Кто-то из вас пешка, кто-то иная фигура, а кто-то считает себя королем. Но никто из вас не знает реальных игроков, передвигающих фигуры. Кто ты там? Что ждет тебя через пару — тройку десятков лет? То же, что и всех, кто обитает там, в иллюзии реальности. Тебя ждет старость, маразм, неизлечимая болезнь и смерть. Ты будешь считать последние дни и жалеть, что не использовал свой шанс. Единственный шанс, который ещё никому не выпадал из людей. Останься здесь и ты будешь одним из главных игроков. Ты станешь властителем этого мира. Покинув этот мир, вы будете обречены. Анубис не оставит в покое твоего сына. Он закодирован на преследование. У вас нет ни единого шанса. Он получит твоего сына и, тогда земля превратится в огненную пыль. Всё исчезнет. Всё!
Бакота замолчал, сверля своими прозрачными глазами Василия. Тот только головой помотал из стороны в сторону.
— Ты сомневаешься? — спросил Бакота. — А в чем твои сомнения?
— В чем сомнения? Да в том, что мы вроде как прячемся. Трусливо сбегаем. А это неправильно, — ответил Василий. — Это не тот путь.
— Глупость какая, — скривился Бакота, словно от зубной боли. — Глупость. При чем здесь трусость? Я же знаю, что ты не трус. Ты это доказал. Твой сын тоже храбрец из храбрецов. Сын своего отца. Я же предлагаю единственно правильный путь. Ты спасаешь себя и сына. Вы обретаете вечную жизнь. Более того, вы спасаете землю и всё человечество. Через какую-нибудь пару сотен лет люди станут несоизмеримо сильнее. Они дают информацию Великому Интегратору, а тот открывает им знания. Никто так быстро не развивается во вселенной, как человек. Великий Интегратор породил людей, а они являются источником информации для своего создателя. Это великий союз. Через двести лет потомки атанийцев прорвут заградительные сферы. В великих битвах они одержат победы над кратонами и станут властителями мира. Вот, что ждет человечество, если ты согласишься с нами и уговоришь своего сына. Нет иного пути, поверь мне. Я вновь, вижу недоверие в твоих глазах. Но почему? Если ты не думаешь о себе, то подумай о своем сыне. Подумай о нем. А, впрочем, что мы здесь рассиживаемся. Пошли во дворец. Ты желаешь увидеть собственный дворец? Не так ли? Мы ведь для этого сюда приплыли. Пойдем. Я уверен, ты ничего подобного никогда не видел.