– Говорят выходить, – вздохнул Вереск. – Говорить буду я, потом переведу.
Они вышли наружу. Вокруг лежали десятки тел рыцарей, попадались и убитые солдаты: смуглые, в бело-синих мундирах. Солдат рассмотрел исследователей, в темных глазах читалось удивление. Он перебросился парой фраз с соратником. Угрожающие жесты штыками не требовали перевода, исследователей повели к выходу из пещеры. Пол был усыпан гильзами, Ноланд шел, огибая тела, голова кружилась от внезапного переворота. В последние дни случилось столько всего, что разум отказывался анализировать.
Долину заполонили сотни солдат. В косых лучах утреннего солнца они бегали, как муравьи. Кто-то ловил разбежавшихся рыцарских лошадей, небольшие взводы маршем прочесывали улицы Марракхи. Отдельный отряд возился с пленными рыцарями, согнанными в толпу рядом с одним из домов. Часть солдат замерла на караульных позициях, другие заканчивали установку просторной походной палатки с остроконечной крышей. Белые тканевые стены трепыхались на ветру, их пришпиливали к земле короткими колышками. На центральном шесте палатки поднялся и развернулся флаг Наара: черно-багровый, с изображением песочных часов. Сыплющийся в клепсидре песок складывался в каменную пирамиду.
Конвоиры остановились и заспорили. Один солдат показывал в сторону пленных рыцарей, другой отвечал нерешительными фразами и поглядывал на палатку.
– Мы не с ними, – сказал Вереск. – Не военные. Хотим говорить.
Весьма необычно было слышать, как Вереск изъясняется на халирте. Гортанные звуки получались у него не лучшим образом. Солдат что-то затараторил. Вереск поморщился и сказал:
– Слишком быстро, извините.
Солдаты еще раз смерили исследователей взглядом. Ноланд в потрепанном коричневом костюме, Вереск в брюках и жилетке. Одежда Теодора была походная, но на военного он тоже похож не был. Их повели в палатку.
Внутри заканчивали обустраивать полевой штаб, пыхтящие солдаты носили мебель. Стояло несколько столов, умывальник, сундук. На плетеном кресле сидел и обмахивался веером молодой человек. Судя по черным вьющимся волосам и носу с горбинкой, он тоже был из халиру, но отличался от солдат и офицеров бледностью. Белая шелковая сорочка небрежно распахнута, рукава закатаны, на шее блестит золотой медальон с изображением песочных часов, из кобуры на портупее выглядывает украшенная рукоять пистолета.
Увидев исследователей, вельможа произнес несколько фраз и, видя замешательство, нетерпеливо позвал переводчика. Подошел невысокий человек с пышными черными усами, поклонился и застыл рядом с юношей. С переводчиком разговор пошел свободно, тот без труда переводил с баргеника на халирт и наоборот. Переводчик значительно и с расстановкой представил сидящего: "Князь Шактаэль, первый сын Кирофа из колена Хараль, член Царской палаты Наара".
– Я знаю, зачем вы здесь, – сказал Шактаэль. – Черные археологи. Вы закопались в историю так глубоко, что не заметили, как нарушили границу.
– Мы не черные археологи, – сказал Теодор. – Наши исследования ради знаний, а не наживы. Мы ничего не утаиваем от науки.
– Теодор Бремер. Я тебя знаю. Если бы не твои исследования, рыцарские псы не пришли бы сюда и не разрушили сферу. Ответственность за это на тебе.
Наарец поднялся с кресла, обогнул стол и сел на край. Говорил он жестко и отрывисто, но на губах мелькала улыбка. Глаза нездорово блестели. Остановив решительным жестом возражения, он продолжал:
– Невосполнимая потеря случилась по твоей вине. С другой стороны, мы нашли эту долину тоже благодаря тебе.
– За моими исследованиями следит еще и Царская палата?! – воскликнул Теодор. – Пожалуй, это уже перебор.
– Не обольщайся, ты лишь дополнение к нашим наработкам. Но ты первым нашел и перевел дневник Тидира, сюда мы вышли благодаря ему. Мы нашли дневник у барона Адаларда Кайя.
– Дневник у него? – спросил Вереск. – Если так, то он обокрал мой дом в Иктонии.
– Может быть. Барон тоже пытался сюда добраться, но мы его перехватили. Представьте, он угрожал нам расправой, всей моей армии! Барон оказался заклинателем и вызвал духа. Смешно, дух сожрал его заживо и исчез. Видимо, барон не уследил за эфирной петлей. Ваши северные чернокнижники не чета нашим!
– Звучит ужасно. Могу я получить назад свой дневник? – спросил Вереск.
– Нет, – сказал Шактаэль без всякого выражения.
– Но нам необходимо продолжать исследования, – сказал Теодор. – Конечно, не в наарских землях… Дневник нам нужен для дальнейшей работы.