– То есть внезапный побег из-под носа наарских солдат отменяется?
– Я дал слово и останусь здесь. Уж кому-кому, а рыцарю такое объяснение понятно, – сказал Теодор. – Но ситуация на самом деле сложилась неплохая.
– Ты остаешься в заложниках, – покачал головой Ноланд. – Как теперь ты будешь работать над своим исследованием?
– Во-первых, исследование не мое, а наше. Во-вторых, выше нос! Подумай, какая удача – я получил доступ к наарским источникам! Уникальный шанс приобщиться к тайнам, до которых раньше было не дотянуться.
– Ты всегда был оптимистом, – улыбнулся Вереск. – Но не забывай, как опасно связываться с подобными группировками. Князь Шактаэль слишком амбициозен и неразборчив в средствах. И зачем ему такие исследования? Не чернокнижник ли он, как погибший барон?
– Вряд ли. Тут что-то другое… И я узнаю это первым, – сказал Теодор. – Нашу переписку, конечно, будут просматривать, но что-нибудь придумаем. Коллеги! Великая загадка Эпохи рока дрогнула перед нами. Суть произошедшего на стыке эпох еще не ясна, нужно продолжать поиски, но мы узнали про баалов! Мы совершили открытие!
– Сферы больше нет, только мы видели истинный порядок вещей, – сказал Ноланд. – На нас легла ответственность донести это до людей.
– Я пойду к Великому Магистру ордена, – сказал Арчибальд. – Я единственный выживший из отряда. Миссия отряда выполнена… к сожалению… так что я теперь формально возвращаюсь с победой. Я сделаю все, чтобы орден избавился от заразы и обрел былое благородство настоящего рыцарства.
– А я обнародую перевод дневника Тидира, – сказал Вереск. – Князь не отдает оригинал, но у меня сохранились черновики и копии перевода. Напишу монографию. Университет короля Вистана разнесет весть по всему научному сообществу.
– Сложно будет что-либо доказать без оригинала, – вздохнул Теодор.
– У меня есть еще кое-что, – сказал Вереск, хлопая по сумке. – Книга Тидира из мастерской куда больше первого дневника. Я займусь изучением и переводом и уверен, что многое еще смогу прояснить.
Теодор ликующе засмеялся, громадными ручищами схватил и потряс ладонь Вереска.
– Ноланд, – сказал Теодор. – С тебя диссертация. Вереск сполошит лингвистов, а мы зайдем через исторический факультет. У меня тут много материала и заметок, нужно будет подготовить основательную научную публикацию с взаимными ссылками. Научное сообщество Северного Сандарума дрогнет от наших открытий!
Ноланд замер, в животе возникло неприятное чувство пустоты.
– Отец, я не знаю, как сказать…
– Что такое?
– Я решил не становиться историком или археологом. Я даже на закончил университет.
Теодор открыл рот. Голубые глаза похолодели, он непонимающе заморгал.
– Но что случилось? Как ты будешь жить без этого?
– Дело в том, что история, тем более, археология изучает внешнюю сторону событий и вещей. Как и любая наука вообще. Я же за это лето понял, что меня влечет не оболочка, а суть явлений, их смысл. Не знаю, кто я, но проводить раскопки или писать диссертации – не по мне.
Он не мог смотреть на отца, стыдно было смотреть и на Вереска. Но когда он поднял взгляд, Теодор улыбался. Грубым пальцами он промакнул глаза и сказал:
– Я так рад, что ты решился пойти своим путем! Продолжать мое дело – тоже хорошо, но личный выбор, как когда-то сделал я, – вот на что я надеялся. Диссертацию я допишу сам. С моим авторством ее примут с большим доверием, тем более тема предстоит щепетильная. Но скажи, чем хочешь заниматься ты?
Ноланд подумал и понял, что его работа уже начата.
– На протяжении всего похода я писал подробный дневник. Я оформлю его в виде документальных путевых заметок и опубликую. Так о наших исследованиях узнают не только ученые, но и все люди!
Теодор хлопнул Ноланда по плечу так, что заныли кости.
– Прекрасно! – воскликнул ученый. – Твоя книга будет подобна тем героическим историям, которыми ты зачитывался. А значит, ей будут зачитываться и другие. А скептики найдут подтверждение твоих слов в наших с Вереском научных работах! Тем временем сэр Арчибальд займется очищением ордена.
– Что ж, грядут большие перемены! – сказал Арчибальд.
– А Вереск оказался прав, – сказал Ноланд. – Тогда в мастерской Тидира мы говорили о поиске истины – вдруг найдем такой кирпич, что он будет отличаться от уже построенного порядка вещей. Так и произошло.