– И что это значит? – спросил Арчибальд.
– Значит одна часть людей будет бороться за старое, а другая – за новое, – сказал Вереск, поглаживая бородку. – О спокойствии можно забыть навсегда.
– Главное в эти неспокойные времена помнить, кто мы есть и что отстаиваем, – сказал Теодор.
– Истину! Какой бы она ни была, – поднял кружку с тоником Арчибальд.
Теодор кивнул и сказал:
– Нарекаю наш союз Братством сферы. Отныне каждый из нас будет стараться донести до людей увиденное в сфере, защищать и познавать открывшийся нам кусочек истины.
– Воистину, – сказал Ноланд.
– Воистину, – повторили остальные.
Торжественно выждав минуту, Теодор поднялся и сказал:
– А теперь, коллеги, прошу меня извинить, мне надо поговорить с сыном наедине.
Они остались вдвоем, и Теодор сказал:
– Может статься, что я останусь в Нааре на долгие годы. Быть может, на десятки лет. Вместе с тем ты доказал свою зрелость и самостоятельность, и я могу тебе открыть свою тайну. Может быть, ты уже и сам обо всем догадался…
Глава 32. С высоты тополя
Ноланд, Вереск и Арчибальд покинули сокрытую долину вместе и остановились в гостинице "Последний остролист" в Самородке. Вереск на пассажирской карете отправился через горы на восток, чтобы в ближайшем наарском городе сесть на поезд. Оттуда его ждала долгая поездка по всему Сандаруму в Мору. Перед отъездом лингвист сердечно обнял Ноланда и пожал руку Арчибальду. Условились вести переписку по мере продвижения дел и телеграфировать в случае важных событий.
Ноланд с Арчибальдом выехали на тракт вдвоем, но первый же перекресток разделил их дороги. Рыцарь направил коня на север вдоль леса Ружфур, чтобы по пути в Луарцию совершить паломничество к руинам башни хранителя Дерека. Он чувствовал себя опустошенным и счел необходимым приобщиться к древней рыцарской святыне. Прощались коротко. Арчибальд попросил принести извинения господину Ферапонту за доставленные неудобства. "Если он остался жив", – добавил рыцарь, отводя взгляд.
Северный тракт, которого Ноланд с Вереском избегали в начале пути, открылся перед Ноландом широкой мощеной полосой, теряющейся на западе в утренней дымке. Ехать было легко и безопасно, встречались торговые фургоны, пассажирские и почтовые кареты, даже пешие путешественники. Ноланд чувствовал, как вливается в привычный мир, который по-прежнему полон деловых забот и житейских дел. Ноланд и раньше ощущал себя не от мира сего, а теперь между ним и людьми лежали не только фантазии, но и уникальный опыт. За лето Ноланд переменил отношение к себе, увидел новую грань реальности. Возвращаясь в привычный мир, он словно перебирал ящик со своими детскими игрушками.
Гостиница "Эпос" процветала, Ферапонт здравствовал и обрадовался встрече. Увидев бронзовый фаларон, именующий Ноланда другом клеттов, он не переставая восхищался и цокал языком. Извинения Арчибальда до крайности удивили и тронули трактирщика, он просил все новых подробностей о судьбе рыцарского отряда и приключениях Ноланда. За беседой они засиделись до глубокой ночи, Ферапонт взял с Ноланда обещание прислать книгу с путевыми заметками, когда она выйдет в печать. Ноланд оставил клеттскую лошадь в "Эпосе" и пешком ушел в пещеру григотропоса.
Теодор напоследок рассказал о происхождении необычного механизма. Отец счел Ноланда достаточно самостоятельным и сильным, чтобы посвятить в свою тайну, а вместе с тем передать обязанности. Тайна старшего Бремера оказалась ошеломляющей, и на плечи Ноланда легла дополнительная ответственность.
Оказалось, что судьба отца сложилась куда более необычно, чем считали близкие и коллеги-ученые. В свое время с ним приключилась удивительная история, а сам он стал героем захватывающего приключения. Юношеские увлечения дверганцами и фанатичные исследования Теодора более двадцати лет назад увенчались успехом: он не только нашел мифический народ, но и добился его расположения. Обязанный сохранять отношения в тайне, ученый приобрел могущественного союзника и друзей. Дверганцы многим делились с Теодором, а он просвещал их о законах и событиях наземного мира.
О жизни сокрытого народа Теодор успел рассказать перед расставанием немного, только в общих чертах. Дверганцы живут в полостях глубоко под землей, их цивилизация не уступает по размерам наземной, а уровень технического развития во многом превосходит людской. Это объясняется тем, что они избежали тирании Кха, а продолжительность жизни дверганца в два раза превышает человеческую, отчего мастера способны достигать эфирного резонанса. Именно дверганцы давным-давно построили систему путей григотропоса, снабжали Теодора золотом, которое имеют в избытке, изготовили револьвер-энигму.