Ну-ка, что тут интересного?.. Да, собственно, все — начиная с состояния лакокрасочного покрытия. Идеального и почти без пыли — серый налет, такое ощущение, в одну песчинку толщиной. В салоне и под капотом девственная чистота, как будто они герметично закрыты. Хотя почему как будто? Так и было, пока мы не появились — уплотнения сохранились в идеальном состоянии, такое ощущение, что до меня никто ни разу не открывал тот же капот. А салон вообще наполнился атмосферой с характерным хлопком, стоило лишь потянуть за ручку водительской дверцы. Не мудрено, что в таких условиях интерьер предстал в первозданном блеске. Равно как и машинерия — что движок внутреннего сгорания (рядная наддувная «четверка», если это кому-то интересно), что генератор, от него запитанный. Стандартная для тридцатых годов прошлого столетия схема, к которой шли четыре с лишним десятка лет — так называемый последовательный гибридный привод, при необходимости позволявший полностью исключить из работы бензиновый двигатель. Лишь бы заряда в накопителях хватало. В этом, собственно, и состояла основная беда — не было у людей достаточно емких и долговечных батарей. Сейчас-то появились — вон, мой запасной энергоблок взять: его половинного заряда с лихвой хватило бы на две-три сотни пробега по пересеченной местности. Конкретно этого не самого легкого и достаточно габаритного аппарата, прошу заметить. Проводка тут, кстати, простейшая, ничего не стоит запитать тяговый электродвигатель (или, что вернее, четыре мотор-колеса) напрямую от такой батарейки, минуя генератор и встроенный накопитель. Жаль только, ничего из этой затеи не выйдет — автомобиль намертво врос в почву. А было бы неплохо…
— Мак, смотри какая прелесть! — окликнул я напарника, вдоволь налюбовавшись начинкой моторного отсека. — Можно сказать, муха не сношалась.
— На ходу? — изумился тот. — Иди ты!
— Не, обломайся пока, — спустил я товарища с небес на грешную Элву. — А вот со следующей, думаю, можно будет попытаться. Если привод от коррозии не заклинило — здесь-то не разберешь.
— Угу…
Впрочем, едва приблизившись к находке, Мак обо мне и думать забыл — забрался в салон и принялся играться кнопками, рычажками и джойстиками, коих оказалось неожиданно много для столь простого аппарата. Действо сие напарника увлекло всерьез и надолго, я даже скучать начал. Потом, правда, нашел, чем себя занять — вооружился щупом и попытался выяснить, насколько глубоко машина «укоренилась». Результат получился неожиданным: где-то на глубине в полметра слой типичного суглинка превратился в смесь оного с той самой загадочной субстанцией, что шла на Элве в качестве почвы, а потом и вовсе уступил ей место. А «колесо», судя по построенной Зевсом трехмерной модели, имело форму капли наоборот, как будто она из толщи планетарной коры вверх стремилась. Впечатлившись увиденным, я переместился от переднего левого к заднему правому «колесу» и повторил опыт. Что характерно, с абсолютно аналогичным результатом.
— Нарыл чего, Дэнни-бой?
Ага, Мак соизволил от игрушки оторваться. Странно, кстати, что профессор до сих пор голос не подал…
«Профессор Куатье занят анализом информации из четырех независимых источников. Думаю, даже для него это перебор».
Спасибо, Зевс, ты настоящий друг.
«Не за что, Денис».
Четыре независимых источника, надо же! Щуп, Васька, Бадди… а, еще камера на шлеме Гленна. Все сходится, в общем.
— Хьюстон, у нас проблемы!..
— Отвали, Мак, нормально все, — сбросил я задумчивое оцепенение. Иногда мистер Макдугал бывал излишне назойлив, но ему простительно. — Сам чего выяснил?
— Ты будешь смеяться, Дэнни-бой, но внутри у этой малышки… — ударил он обеими ладонями по рулевому колесу, — все в полном порядке. Я не поленился подключить тестер, и он показывает, что хоть сейчас в путь. Ни одна подсистема не отказала, представляешь?.. Такое ощущение, что все это несколько минут как с конвейера.
Я невозмутимо ухмыльнулся и дернул плечом, мол, чего тут такого? И покруче видали.
— Чего ты лыбишься?! — возмутился Мак. — Восемьдесят лет прошло как минимум, как сюда эту тачку доставили! Не могла она так сохраниться! Уж поверь моему опыту, кожа на сиденьях должна была если не истлеть, так хотя бы пересохнуть и потрескаться. Знаешь, в каком состоянии были ножны фамильного палаша, когда он мне достался?
— Могу представить.
— Вот! — обличительно ткнул в меня пальцем Гленн. — А здесь, такое ощущение, все в вакуумной упаковке хранилось.
— Не так уж ты и не прав…
— В чем?
— Во многом, — отмахнулся я, складывая щуп. — С вакуумом, например, угадал. А вот насчет того, что эту малышку сюда доставили…