Что ж, раз такое дело, раз сами горы его приглашают, то он пойдет! Обувь цела, одежда, в общем, по сезону, нож и спички на месте. Он будет идти по этому гребню до вечера, а потом спустится вниз к воде и добудет еду: птичку, рыбку, зверька. Или лягушку, или улитку – не настолько же он одичал за последние годы, чтобы не прокормиться в летнем лесу!
Близость людей Вар-ка почувствовал к вечеру второго дня: они где-то тут, за последним водоразделом. Он заночевал у ручья, а утром поднялся наверх. Открывшийся вид его озадачил, и он не меньше часа бродил по гребню, пытаясь понять, что же это такое. А когда понял, начал спускаться так, чтобы его услышали и увидели издалека. Это были раскопки! На склоне, обращенном к равнине, велись археологические раскопки!
Вар-ка шел по лесу и специально наступал на сучки, обламывал по пути сухие ветки – пусть никто не подумает, что он крадется! В итоге оказалось, что старался он напрасно: никакой охраны вокруг участка не было и в помине, заметили его только у самых домиков.
Судя по общему удивлению, пришельцу здесь неоткуда было взяться, а его внешний вид всем казался странным. В ответ на вопросы Вар-ка нес чушь на разных языках, жестикулировал, улыбался, ласково заглядывал в глаза и изо всех сил старался внушить окружающим, что ничего необычного в его появлении нет. В конце концов ему это удалось: собравшийся народ постепенно утратил к нему интерес и вернулся к своим делам. Высокий мускулистый парень в пыльных шортах провел его в один из домиков, выложил на стол несколько коробочек с едой, указал на пустую кровать и ушел. Вар-ка осмотрел помещение, вскрыл одну из коробочек, съел нечто, похожее на котлету, и отправился бродить по территории, тепло улыбаясь всем встречным.
Возле неглубокой широкой ямы два загорелых парня отгребали подальше от края отвал земли. Вар понаблюдал за ними, потом взял свободную лопату и тоже начал откидывать землю. Ребята одобрительно закивали, оставили свой инструмент и полезли в яму, где на плоском дне из грунта торчали края каких-то черепков и костей. Вар-ка снял рубашку, завязал рукава на поясе и продолжал работать один. Через полчаса он закончил, кивнул парням и пошел дальше.
Крупная полногрудая девица в узких шортах и символическом лифчике уныло перетаскивала какие-то свертки из большой груды к низкому прямоугольному контейнеру. Обворожительно улыбаясь, Вар-ка жестом показал, что, мол, давай я буду таскать, а ты только укладывай. Девушка согласно тряхнула выгоревшей на солнце гривой, и процесс пошел веселее. Потом она потащила его к другой яме и стала показывать, как упакованные в прозрачную пленку обломки нужно обкладывать ватой, заворачивать в бумагу и надписывать на ней тот же значок, вероятно, инвентарный номер, что и на внутренней упаковке. Через некоторое время девица что-то проговорила, встала и скрылась в одной из ям. И не вылезла оттуда, пока Вар не подписал последний сверток.
В общем, нетрудно было понять, что тут масса всякой скучной работы, которую никто не хочет делать добровольно. Это Вар-ка вполне устроило, и вскоре он был уже нарасхват: отгрести, перетаскать, снять верхний слой грунта, упаковать. Молодежь, учуяв халяву, звала его то туда, то сюда и даже спорила, кому он будет помогать раньше. Вар-ка всем улыбался и демонстрировал свою сноровку. Через несколько часов он заговорил, и это было воспринято как нечто само собой разумеющееся.
По окончании рабочего дня молодые люди дружной гурьбой отправились купаться, а Вар-ка удалился в лес и попытался обобщить свои впечатления: «На раскопках задействовано человек пятьдесят, большинство из которых составляет учащаяся молодежь, парни и девушки. Ими командуют дяди и тети среднего возраста, являющиеся, вероятно, преподавателями и научными сотрудниками. Общее руководство осуществляют три седовласых патриарха, перед которыми все трепещут. О деньгах или каком-то материальном вознаграждении за работу разговоров практически не ведется, еда не нормируется. Бытовой мусор на участке и в окружающем лесу отсутствует. Непонятно, откуда берется энергия, но в жилых домиках есть электричество и даже горячая и холодная вода.
А еще деталь, которая не сразу бросается в глаза: похоже, что все постройки, оборудование помещений, бытовые предметы и рабочие инструменты выполнены из одного и того же материала, который почему-то обладает разными свойствами. Привычные швы, стыки и крепления отсутствуют: даже обычная лопата кажется отлитой (или выращенной?) целиком».
Все это очень забавно и мило, но гораздо интересней было другое. Вар-ка провел целый день в окружении людей, в почти постоянном общении с ними, но не чувствовал обычной в таких случаях усталости: «Наверное, это из-за чрезвычайно низкого уровня взаимной агрессивности, отсутствия подозрительности и темных страстей. Можно предположить, что я оказался в кусочке очень продвинутого общества, в котором мало что препятствует удовлетворению людских потребностей».
Кроме того, ему не давал покоя пейзаж. Никак не покидало ощущение, что и этот склон, и эту равнину, и даже эту речку он уже где-то видел, видел, когда все это было таким же, но… не таким: «Река была большой и полноводной, вон из того увала торчали скалы, там был обрыв, а на месте леса вдали простиралось бескрайнее болото, заросшее кустами. Прямо наваждение какое-то!»
В общем, Вар-ка решил здесь остаться – на несколько дней, конечно.
За годы жизни в цивилизованном мире он так и не увлекся археологией, хотя кое-что, конечно, прочитал. Николай тоже не был специалистом в данной области, но упорно доказывал, что Вар-ка и Женька являются выходцами то ли из позднего палеолита, то ли из раннего неолита своей реальности. В ответ парень смеялся и демонстрировал стальные метательные ножи, добытые когда-то в бою с воинами Горного племени. С другой стороны, в мире Николая, где давно изобрели атомную бомбу и летают в космос, сохранилось несколько племен, живущих именно в условиях каменного века, причем даже не позднего. В общем, разбираться во всем этом Вар-ка быстро надоело, да и другие дела появились. Тем более он не надеялся что-либо понять в местной древней истории и собирался ограничиться освоением современности. Казалось, у него вполне могут получиться маленькие приятные каникулы, но первый эксцесс произошел уже на третий день: наверное, он слишком расслабился в здешней благостной атмосфере.
Вар-ка с утра занимался просеиванием возле одного из раскопов: цеплял лопатой грунт и бросал его на крупноячеистую сетку. Поблизости на земле были разложены обломки полусгнивших досок, возле которых собралось несколько парней и девушек. Вероятно, намечалось какое-то учебное мероприятие – он чувствовал их тревогу и желание находиться где-нибудь в другом месте. Вар-ка уже неплохо знал этих ребят: им еще не надоело то, чему их учат, а многим, наверное, не надоест никогда. Но сейчас лето, стоит прекрасная погода, а они молоды, красивы, полны сил и, кажется, готовы заниматься сексом круглые сутки. Кроме того, многим не терпится поскорее сделать какое-нибудь научное открытие или найти в древней помойке бесценное произведение искусства, которое будет красоваться в музее с его именем на табличке.
К группе подошел один из ученых среднего поколения:
– Все в сборе? Тогда не будем терять время. Кто озвучит датировку?
Молчание, потупленные взоры. Наконец одна из девиц решается:
– Эра камня, поздняя эра камня, э-э-э… железный период, э-э-э, раннеиндустриальная эпоха, век… век…
– Ну! Давайте, девушка, давайте!
– Э-э-э… Век первых полимеров!
Народ облегченно вздыхает.
– Слава Создателю! Я уже думал, что вы будете мекать и экать до вечера! Идем дальше. С чем мы имеем дело?
А в ответ тишина… Вар-ка бросает грунт на сетку.
– Я вас спрашиваю: вас, вас – и не делайте вид, что это относится не к вам!
Кто-то вздрогнул, кто-то почесался…
– Молодые люди, среди вас, как мне известно, нет троечников, но, кажется, на сессии с вами поступили слишком либерально. В конце концов, этот разговор мы можем продолжить и осенью. Очень обстоятельно продолжить! Ну, я слушаю!