- Выбирай, - сказала она, вытягивая перед собой два сжатых кулака.
- Это правда... - начал было Хельмут.
- Выбирай! - не повышая голоса, жестко повторила она.
Хельмут усмехнулся. Он взял Дашино левое запястье, перевернул ее кисть вверх ладонью, и склонился к ее руке. Он коснулся ее пальцев языком. Даша разжала кулак, и Хельмут подобрал губами таблетку с ее ладони. Быстро задвинув таблетку языком к щеке, он поцеловал центр ее ладони, и стал подниматься все выше, покрывая поцелуями ее запястье и обнаженную руку. Дашу затрясло - нервной, мелкой дрожью. Она прикусила губу, стиснула зубы и закрыла глаза. Хельмут остановился, последний раз коснулся языком ямочки в локте, и поднял лицо.
- Ответь мне, - чуть задыхаясь, сказал он тихо.
Даша резко наклонилась к нему. Впилась в его губы, раздвинула их языком и требовательно, сильно провела им внутри рта. Он знал, что она делает. Она искала таблетку. И, найдя ее, сильно толкнула ее в сторону горла. Если бы Хельмут не проглотил ее, он бы задохнулся.
И он проглотил.
Даша тут же отпрянула от него. Хельмут сделал глоток из чашки, которую все еще держал в руке. Очень вовремя - таблетка стала в его груди колом. Он чувствовал боль, когда она проходила за грудиной, опускаясь в желудок.
- Твоя очередь, - сказал Хельмут, протягивая ей чашку.
Даша забросила таблетку в рот и запила ее остатками кофе. Хельмут воспользовался моментом, пока ее внимание было отвлечено, мягко взял ее свободное запястье, накинул на него браслет от наручников, которые предусмотрительно принес с собой и которые все это время ждали своего часа в кармане его штанов.
Второй браслет он защелкнул на металлической поперечине, соединявшей прутья в спинке кровати.
- Это не так неудобно, как кажется, - ответил на озадаченно-напряженный взгляд Даши. - Ты у нас девушка шустрая. А я хочу проснуться поутру, знаешь ли.
Он сдвинул фуфайку ближе к ее ногам, выдернул из-под девушки покрывало и одеяло - она прижалась к стене, чтобы не мешать ему - и укрыл. Хельмут оглянулся в поисках своей плети.
- У стены, - сказала Даша.
Хельмут наклонился и поднял ее. Забрал со столика полотенце и свою гимнастерку - со стула.
- Спокойной ночи, - сказал Хельмут и запер за собой дверь.
[1] Марина Цветаева, "Роландов рог"
Часть 5
8 декабря 1941 г, д. Подмышье. 02:05
Хельмут бросил плеть и остальные вещи на стол. Ему было неохота раскладывать все по местам в темноте. По дыханию Бреннера Хельмут понял, что друг не спит.
- Ты мне спину не намажешь? - спросил.
Он знал, что Дитер обычно возил с собой заживляющую мазь на каких-то особых травах. Хельмут уже не раз прибегал в помощи друга в этом вопросе, и не думал, что тот откажет ему в этот раз.
- Почему нет, - откликнулся Дитер.
Хельмут улыбнулся в темноте и лег на живот. Дитер поднялся, зажег керосиновую лампу и осмотрел спину Хельмута.
- Тебе, по-хорошему, перевязку надо бы сделать, - сказал Дитер.
- Сделай, пожалуйста, - откликнулся Хельмут.
Он не видел, что делает Дитер. Но до слуха Хельмута донеслось шуршание, шаги и легкое позвякивание. Дитер достал из своих вещей санпакет и сходил за водой. Когда Хельмут забрал в операционную тот бак, что он накипятил за вечер, Дитер принес со двора небольшой таз снега и поставил его на печке. Закипеть вода не успела, печка уже была недостаточно горячей для этого. Но Дитеру надо было хоть чем-то размочить засохшие на спине Дитера струпья, перед тем, как продезинфицировать раны. Для этих целей Хельмут разрешил ему взять коньяк в своем рюкзаке.
- Я тут недавно стих прочел, английский, - сказал Хельмут, когда Дитер закончил перевязку.
Хельмут лежал на животе, прихлебывал из фляжки оставшийся коньяк, и наслаждался блаженным молчанием спины ничуть не меньше, чем полчаса назад - той всепоглощающей болью, которую ему доставляла Даша. Дитер уже снова устроился на своей лавке. Они лежали голова к голове, только Дитер лежал на боку, а Хельмут - на животе. Дитер прикрутил лампу, но не погасил ее совсем. Хельмут видел, как поблескивают в полумраке его глаза.
- Мне кажется, тебе понравится, - продолжал Хельмут. - "Темный ангел" называется.
Дитер хмыкнул.
- Поэзия для вырожденцев, - с сомнением в голосе заметил он.
- Ну, это же английская поэзия. Они ведь тоже арийцы, - возразил Хельмут. - Даже фюрер восхищался их умением повелевать и покорять народы. И этот стих перевели ведь на немецкий, значит, нам можно его знать.
Дитер приподнялся на локте, охваченный догадкой. За все время их знакомства Хельмута потянуло читать стихи первый раз.