Ветки полетели в разные стороны. Кто-то из эсэсовцев закричал от неожиданности. Перед Крюгером проплыла огромная лохматая макушка. Его обдало мощными запахами мокрого дерева, потревоженного зверя и чего-то еще, гнилого и отвратительного.
- Давайте же, Крюгер, чего вы ждете! - нервно крикнул Ленц.
Крюгер не шелохнулся. Он ждал, пока появятся глаза существа, на которое они охотились.
И он дождался.
Глаза были огромными, желтыми, как у кошки. В них горела неприкрытая ярость. У Крюгера захватило дух от этой силы, чуждой и свирепой. Теперь он наконец мог оценить все пропорции черепа. Он не мог себе позволить бить торопливо, наугад. Он сделал еще шаг вперед и оказался вплотную к зверю. Умелым, привычным движением Крюгер воткнул штык между глаз, чуть выше переносицы. Там, где сходятся пластины черепа у большинства млекопитающих, и где кость слаба. В невыносимо долгую секунду, когда лезвие чиркнуло по кости, Крюгеру показалось, что он промахнулся. Но в следующий миг ручка легко подалась под его рукой. Штык погрузился в мозг. Крюгер выжал его почти до конца. Когда снаружи оставалось сантиметров пять, не больше, зверь взревел и тряхнул головой. Крюгера обдало волной смрада из пасти.
Глаза чудовища из желтых стали красными. Словно Крюгером стоял перед огромным светофор, и и неведомый регулировщик переключил сигнал.
* * *
Ленц видел, как из норы появилась голова чудовища. Видел, как слишком промедливший Крюгер все-таки успел воткнуть штык-нож ему между глаз.
Приемник был на месте. Передатчик работал на полную мощность.
Теперь была очередь Ленца показать, на что он способен.
Рольф Ленц так много раз прокручивал этот момент у себя в голове, что теперь его руки действовали словно сами по себе. Точнее, одна рука - правая.
Левую руку простреливало болью каждый раз, когда он шевелил ею. Когда вскрывал вены латышам, поднимал и наклонял носик чаши, выписывая на снегу сложный узор. Потом рука начала гореть, словно в нее напихали раскаленных углей. Когда эсэсовцы наконец пришли ему на помощь, Ленц уже совсем не чувствовал руки. Что было, в общем, даже лучше. Но пальцы теперь не слушались его. Пытаться нажимать ими на клавиши было бы рискованно.
Проклятая баба.
О том же, как в ее руках оказался пистолет, Ленц предпочитал не вспоминать.
Руны на панели управления находились справа, что оказалось очень кстати. Рольф решил, что задаст последовательность конкретных действий позже, когда сломит волю чудовища. Заставит плясать его под свою дудку. Он твердо и уверенно вдавил кнопку с руной Эйваз, а затем нажал верный Науд. Сейчас чудовище должно было замереть в ожидании дальнейших приказаний. Воля и технологии человека должны были сломить демона.
В этот момент Ленца начало стремительно поднимать вверх. Рывком возносясь выше верхушек берез, он еще успел увидеть Крюгера. Тот проскочил под ногой чудовища и скрылся в направлении танков. Что-то сдавило грудь Рольфа Ленца. Он в ужасе снова нажал Науд, затем Исс. Он знал, что монстр потеряет всякую подвижность после этой убийственной комбинации.
Но монстр об этом не знал. Огромная лапа так стиснула Ленца, что у него затрещали ребра. Почти теряя сознание, Ленц последний раз попытался нажать Науд. Руну подчинения воли объекта.
Кнопка хрустнула под его рукой, легко выскользнула из крепления и стремительной белой звездочкой промелькнула где-то внизу, уносясь в темноту.
Грохнул выстрел - кто-то из танкистов успел дотянуться до пушки. Ленца обдало жаром - снаряд просвистел совсем рядом. Он как раз успел увидеть, как снаряд прошел сквозь тело чудовища, не причинив ему никакого вреда, будто тело было соткано из воздуха.
Но ствол сосны оказался гораздо тверже.
Ленц уже не увидел, как во все стороны брызнули искры и осколки. Глаза залила тьма, гораздо более вещественная и окончательная, чем окружавший его мрак зимнего вечера.
* * *
Отто Штольц был до такой степени потрясен, когда увидел темную фигуру, появившуюся из-под корней ели, что даже не слышал, как завелся и уехал в темноту, ломая юные березки, соседний танк. Бреннер сделал свой выбор раньше, чем командир, не заботясь о том, что теперь ему одна дорога - под трибунал.
Но трибунал был где-то там, далеко, за линией фронта, а огромная фигура была прямо здесь, и она все росла и росла, и вот уже голова чудовища заслонила собой редкие звезды, высыпавшие на ночное небо.
"Это невозможно", думал Штольц. - "Оно не могло там поместиться...".