Под копытами иногда поблескивали лужицы, а на валунах нарядно зеленели пятна мха. Впереди вдруг послышался шипящий глухой удар, за ним еще один, и еще, и в воздухе появилась изморось. Если закрыть глаза, можно было подумать, что стоишь на берегу моря, и перед тобой бьются волны. Что за чертовщина?
Кирилл свернул за острый край скалы, и перед ним распахнулась каменистая долина. Шагов сто в поперечнике, она тянулась между отвесными скалами не больше, чем на милю, заканчиваясь узкой горловиной ущелья. И все это пространство было испещрено сверкающими лужицами, над которыми завис слоистый туман. Внезапно прямо из земли вырвалась струя воды. Фонтан, окутанный паром, поднялся выше человеческого роста, а потом с плеском обрушился на гальку, и от каменных стен отразился звук набежавшей волны.
Мерин остановился как вкопанный, замотал головой и попятился назад.
— Ну же, вперед! — попросил Кирилл, ободряюще похлопав коня по шее, но тот только встряхнул гривой и не подчинился.
— Чего ты испугался, дурак? Это просто вода!
Кирилл спрыгнул на камни и потянул узду, пытаясь сдвинуть коня с места. Мерин уперся, низко опустив голову, и Кириллу стало ясно, что ему с ним не справиться.
— Ну и черт с тобой! — Он не мог тратить больше ни секунды. Взвалив Энди себе на плечи, Кирилл зашагал по скользким камням.
Нет существа более пугливого, чем лошади. Наверно, потому, что они видят опасность там, где человек не замечает никакой угрозы. Кирилл понял это слишком поздно, когда пригляделся к лужицам под ногами. Вода в них бурлила, как в котле.
Ему приходилось слышать о кипящих источниках, но он никогда не думал, что рядом с ними человек чувствует себя так неуютно. До него дошло, что сейчас они пробираются над гигантским котлом с кипятком. Один неверный шаг — и ты сварился. Кирилл уже забыл о преследователях, о ране Брикса и обо всем на свете, и думал только о том, как бы выбраться из этой кастрюли и остаться сырым. Утешал его только неуверенный цокот копыт за спиной. Лошади вряд ли избавились от страха, но остаться без человека им было еще страшнее.
Он дошел до середины котловины, когда сразу два гейзера ударили одновременно. Стена горячего пара встала перед глазами, и Кирилл надолго остановился, переводя дух. А когда туман немного рассеялся, он увидел перед собой расплывчатый силуэт.
Кто-то двигался ему навстречу.
Только сейчас Кирилл вспомнил, что все его оружие осталось в седельных чехлах.
* * *Впереди, в десятке шагов, стоял человек в белой крестьянской одежде и соломенной шляпе. Он был без оружия. Его босые ступни казались черными от въевшейся пыли. За ним маячила коренастая буланая лошадка без седла. Желтоватые бока влажно блестели, а черный хвост был обвит шнуром почти по всей длине так, что только на конце виднелась кисть волос. Под ногами у лошади лежали на гальке два объемистых мешка, связанных между собой.
Человек легко перевалил мешки через хребет лошадки, похлопал ее по шее и оглянулся.
Это была девушка, смуглая и сероглазая. Она отвела пепельно-русую прядь со лба, спрятав ее под шляпу.
— Иди там, где я, — сказала она.
Затем развернулась, похлопала свою кобылу по крупу и пустила ее перед собой.
Кирилл тронулся следом, и обе лошади постукивали копытами сзади, боясь отстать.
Буланая двигалась причудливыми зигзагами, то далеко обходя безобидные лужицы, то напрямую пересекая широкие разливы, и Кирилл, с Бриксом на плечах, повторял все ее маневры. Джинсы намокли и прилипали к бедрам. На лице оседала роса. Туман порой становился таким густым, что Кириллу казалось, будто он никуда не идет, а топчется на месте…
Дно ущелья круто поднималось кверху, и он запыхался, пока дошел до конца. Прямо под ним раскрылся зеленый травянистый склон, спускающийся к просторной долине. Слева и справа высились толстые кедры, и густой темный лес поднимался выше по склону. Оказывается, это ущелье рассекало гору, и, двигаясь по нему, они прошли ее насквозь.
— Спасибо, — сказал Кирилл проводнице. — Вы нас очень выручили, мэм.
Она покачала головой и приказала:
— Положи его.
Он опустился на колени и бережно перевалил обмякшее тело Брикса на траву.
Проводница разрезала ножом окровавленный шарф. Энди лежал на боку, и когда незнакомка распорола его рубашку, стало видно, где вошла пуля, и где она вышла. Дырка чернела спереди под ребром, выходное отверстие оказалось под лопаткой, скрытое под сгустками крови. Девушка накрыла оголенный бок свернутым платком. С треском разорвав рубашку Брикса, она скатала ее в трубку, разгладила и обернула вокруг пояса, затянув узел.