Выбрать главу

- Послушайте меня, - обратился Кевин к Иосифу и Марии, - мы с другом считаем своим величайшим долгом помочь вам в эту минуту. Поэтому предлагаем не бояться и сесть вместе с нами на нашу птицу. Мы поднимемся в небо и отнесем вас в безопасное место, где никакие римские солдаты вас не достанут. Мы должны это сделать, иначе не простим себе никогда!

- Почему ты так говоришь, иноземец? - спросил Иосиф.

- Потому что потомки Его не должны исчезнуть бесследно. Потому что тебе одному невероятно трудно будет уберечь бесценный Грааль от посягательств. Если все сложится удачно, мы переправим вас в Британию - это наша родина, и вам там будет хорошо.

- Я слышал о Британии, - сказал Иосиф. - Она довольно далеко.

- Что ж, соглашайтесь! - Кевин внимательно посмотрел на Марию. Она была в замешательстве. - Нам нужно поторопиться с решением.

- Если все в этом мире происходит по воле Всевышнего, - тихо сказала женщина, - если уже случилось то, что случилось, и еще случится то, что должно случиться...то мы не вправе изменять самостоятельно русло этой реки. Вы пришли к нам из другого мира с добрыми намерениями, но мы не вправе принимать такое предложение, даже если оно кажется вам спасительным для нас... Пусть будет, что будет. У каждого свой путь, и каждый из нас должен пройти этот путь до конца. И я останусь здесь, и пройду через все испытания, которые мне уготованы. И укрепит меня на этом пути великая любовь Его и моя вера в данное мне предназначение. Я ничего не боюсь. Он научил меня быть сильной...

- Так вы отказываетесь? - с горечью спросил Кевин, обращаясь к Иосифу в надежде, что тот уговорит женщину.

- Она сказала так, как должна была сказать, - ответил спутник Марии, - и мы поступим так, как она сказала. И больше не спрашивайте нас об этом...

- Почему? - с досадой в голосе спросил Кевин.

Он хотел еще что-то сказать, но увидел глаза Марии. В них было столько твердости и силы, и вместе с тем - любви, что историк понял: эту женщину действительно не сломить никому.

- Хорошо, - тихо сказал он. - Мы, в свою очередь, не вправе настаивать...

Он перевел для Оливера последний диалог. Пилот молча покачал головой. Потом вдруг взял штурмана за рукав летной рубашки и тихо сказал:

- Спроси их, правда ли, что Иисус...воскрес...

- Ты считаешь такой вопрос уместным?

- А почему нет? У кого, если не у них, можно узнать об этом достоверно?

- Хорошо, попробую, - согласился Кевин.

Он повернулся к Марии, с грустью улыбнулся ей. Та улыбнулась в ответ. В ее синих глазах плескалось небо.

- Мы сейчас покинем вас, - сказал Кевин. - И конечно, мы уже никогда не увидимся. Напоследок хочу сказать: ты очень красива, Мария. У царя иудейского не могло быть иной возлюбленной.

Женщина скромно опустила голову. Иосиф стоял сзади нее, слегка дотрагиваясь ладонями до ее плеч.

- И последнее... - добавил Кевин, - то, что мучает все человечество на протяжении почти двух тысячелетий... Скажи, Мария, правда ли, что Он...воскрес?..

Женщина подняла глаза на иноземца и сказала тихим, но ясным голосом:

- Как солнце, что воскресает каждое утро - так я видела Его перед собой. И сказала об этом всем, кто хотел меня услышать. И пусть каждый решает сам для себя: верить в это или нет...

***

Мотор "Сопвича" взревел и начал набирать обороты. Корпус биплана задрожал, потом робко тронулся с места и заскользил по песку - местами рыхлому, местами плотному - набирая скорость. Фанерные лыжи с диким шуршанием и треском терлись о поверхность Иудейской пустыни, но не врезались в грунт, как врезались бы шасси.

Прошло несколько мгновений, и, неуклюже подпрыгнув, самолет оторвался от земли.

- Оливер, ты гений! - крикнул ему в затылок штурман.

Пилот молча кивнул головой в знак согласия.

Набрав достаточную высоту, Оливер заложил вираж, чтобы сделать круг над местом недавней вынужденной стоянки. Оба летчика пристально смотрели вниз. Им очень хотелось помахать руками тем, о ком было написано столько противоречивых слов. Хотелось попрощаться с теми, кого само провидение послало для их спасения.

Но внизу никого не было - ни Марии в темно-серой симле, ни ее верного спутника Иосифа из Аримафеи, ни мула, на котором они везли свою нехитрую поклажу. Только след на песке - две глубоких борозды, оставленные накануне колесами упавшего биплана...

***

...Командир британских войск генерал Эдмунд Алленби считался отличным наездником и поначалу планировал въехать во взятый Иерусалим, по древней традиции, верхом на лошади. Однако, из уважения к городу, как к религиозной столице, одиннадцатого декабря тысяча девятьсот семнадцатого года он вошёл в него пешком...