Малыш спал чутко, но утром почувствовал себя будто заново рожденным. Боль в районе живота почти не беспокоила его, он принял душ, почистил свою одежду, насколько это было возможно, кинул в сумку кое-что из холодильника, чтобы иметь возможность перекусить. Без всяких сомнений прошерстил комнату Пети и нашел полторы штуки баксов, присовокупил их к своим четыремстам. Теперь он был почти богат. При выходе из квартиры поймал взгляд девчонки, вернулся, вырвал с мясом из гнезда телефонную розетку, потом развязал девчонку.
— Начнешь отвязывать своего бугая только через полчаса после моего ухода, понятно? — предупредил он ее, уверенный в том, что она его не послушает и развяжет сразу же, как только за ним закроется дверь. — Иначе я тебя накажу, — пригрозил он.
Хорошо, что дверь в этом здании только снаружи открывалась по коду, а изнутри ее мог открыть даже ребенок. Малыш вышел на свежий воздух и сделал глубокий вдох. И тут же услышал:
— Эй, ты, иди сюда!
Малыш оглянулся и увидел невдалеке милицейский «газон». «Влип! — пронеслось у него в голове. — И баксы завернут, и меня припрячут. У меня же ни одной бумажки нет, совершеннейший бомж!» Он направился в сторону «газона», пытаясь придумать что-то правдоподобное. Но понимал, что любая легенда все равно будет провальной.
— Ты что там делал, в доме, и как туда попал? — спросил у него милиционер, сидевший рядом с водителем.
— Документы есть? — сразу же добавил второй.
— Сейчас он скажет, что ночевал у любовницы! — добавил третий, которого не было видно.
Все трое ментов грохнули, но первый тут же резко оборвал веселье.
— Тсс, мужики, тут слышимость вон какая, могут быть неприятности.
Малыш понимал, что дом, из которого он вышел, напичкан богатенькими жильцами, но что возле дома почти всегда пасется патрульная милицейская машина, предположить не мог, а то бы нашел возможность покинуть дом по-иному, не попадаясь им на глаза.
— Ну так что, мы будем говорить или мы немые? — продолжил тот, что сидел рядом с водителем, когда они все отсмеялись.
— Давай, раскалывайся, что ты тут делал и как туда попал?
— Вызывай ребят, пусть отвезут его в отдел, там разговорится, — посоветовал третий. — Нам тут еще надо поторчать, а то бы сами его отвезли.
— Дай-ка сюда твою сумочку, — из «газона» высунулась рука и втянула сумку с продуктами в машину.
«Хорошо, что бабки не в сумке», — только и успел подумать Малыш до первого возгласа из машины, когда там разглядели, что у него в сумке.
— Ни хрена себе, мужики! Да тут чего только нет! Даже баночка красной икры. Делаю предложение сразу после дежурства забрести куда-нибудь и все это уничтожить под водочку.
— Так ведь клиент будет против.
— Клиент будет доволен. Ему за мелкое воровство срок впаяют, а так мы его просто как бомжа сдадим, через пару суток выпустят, чего держать и казенные харчи переводить.
Так Малыша и сдали как бомжа, реквизировав у него сумку с продуктами из холодильника Пети. А вот проверить карманы у ментов догадливости не хватило, они так обрадовались дармовой закуске, что забыли обо всем на свете. Да и кому бы могло прийти в голову, что у бомжа в кармане почти две штуки баксов!
Когда Малыша привели в отделение, он наконец смог узнать, в каком городе очутился. И когда его спросили, каким образом и откуда он тут появился, Малыш смело заявил, что он беженец из Таджикистана.
— Задолбали вы тут всех, — буркнул капитан, которому надоели допросы. — Значит, так, парень, переночуешь, и чтоб я больше твоей рожи не видел, при в столицу, там любят беженцев. Союз развалили, пусть теперь тобой и тебе подобными занимаются.
Малыш клятвенно пообещал, что завтра же его ноги здесь не будет. И действительно, задерживаться тут не было смысла. Он уже засветился, наверняка Петя перетрясет все ночлежки в поисках обидчика и своих баксов.
В большой камере, в которой на каждый метр квадратный было по три задержанных, воняло, как в городском туалете. Полно было тех, кто сюда влетел по пьяни, многие страдали с похмелья, от них несло перегаром, но основная часть относилась к бомжам, от которых пахло тоже далеко не духами. «Да, тут и блох можно подцепить, — подумал Малыш, прикидывая, как бы ему устроиться подальше от входа, где была расположена дырка, в которую ходили и по-маленькому, и по-большому. — Хорошо, что тут надо выдержать всего лишь ночь».