– Может быть, в Нью-Йорке, – предположила Джо. – В Гринич-Виллидж есть один бар. Называется «Рубифрут».
– Думаешь, она отправилась в Нью-Йорк?
– Хозяйку зовут Энн. Она раньше работала в полиции. – Голос Джо задрожал. – Не знаю, не знаю. Мне так страшно, когда она вдруг исчезает. Она сейчас ничего не соображает.
– Тебя на днях должны выписать, – сказала я с улыбкой. – Куда бы ты хотела перебраться?
– Домой я не хочу. Вы ведь найдете ее, да?
– Поедем ко мне? – спросила я.
– Мои родители – неплохие люди, – пробормотала она, погружаясь в медикаментозный сон. – Они не понимают. Думают…
Она заснула, не договорив фразы, и я вышла из палаты. Родители Джо ждали за дверью. Вид у них был измученный.
– Как она? – спросил мистер Сандерс.
– Не очень хорошо. Миссис Сандерс заплакала.
– Вы вправе поступать так, как считаете нужным, – начала я, – но, запрещая Люси видеться с Джо, вы только вредите своей дочери.
Сандерсы молчали.
– Я – тетя Люси, – объяснила я.
– Мы хотели как лучше, – сказал мистер Сандерс.
– Джо это понимает, – ответила я. – Она любит вас.
Они не попрощались со мной, но по дороге к лифту я чувствовала на себе их взгляды. Вернувшись домой, я сразу же позвонила в бар «Рубифрут» и попросила к телефону Люси.
– Она не в форме, – сообщила Энн, – но сейчас позову.
– Я видела Джо, – сказала я Люси, когда та взяла трубку.
– О, – только и произнесла она.
Я поняла, что моя племянница пьяна.
– Люси! Приезжай домой.
– А дальше что?
– Дальше мы перевезем Джо из больницы ко мне, и ты будешь выхаживать ее. Ясно?
Сон не шел. В три часа ночи я села в постели и стала сочинять письмо Талли, комкая листы один за другим. Ни один из вариантов меня не устраивал. Я не ожидала, что буду так сильно скучать по нему. Меня это пугало.
Скомкав очередной лист бумаги, я посмотрела на телефон, высчитывая в уме, который теперь час в Лионе. Я представила, как Талли, в элегантном костюме, занимается делами, разговаривает с кем-то по телефону, сидит на совещании, напрочь забыв обо мне. Я вспомнила его мускулистое тело, подарившее мне столько наслаждения. Интересно, где он научился искусству любви?
После утренней летучки Роуз доложила, что меня хотел видеть Лэрри Познер.
– Не знаю, даст ли тебе это что-нибудь, – заявил Познер, когда я переступила порог его лаборатории. – Взгляни в микроскоп. Это диатомеи с твоего неопознанного трупа.
Я приникла к окуляру, рассматривая микроорганизмы. Одни напоминали формой лодки, другие – цепи, зигзаги, ущербную луну.
Познер заменил предметное стекло.
– А это твой образец из Сены, – объяснил он. – Симбелла, мелозира, навикула, фрагилария. Самые обычные виды. Все пресноводные. Но интересно процентное соотношение данных видов. Пятьдесят один процент – мелозиры, пятнадцать – фрагиларии. Я не стал бы докучать тебе такими подробностями, но это соотношение наблюдается в обеих пробах. Я даже назвал бы пробы идентичными. Между тем в двух местах, отдаленных одно от другого всего на какие-нибудь три-четыре десятка метров, флора может различаться самым кардинальным образом.
Я с содроганием вспомнила берег острова Сен-Луи и рассказы о голом мужчине, купающемся под покровом темноты возле особняка Шандонов.
– Если это диатомеи с его одежды, значит, после купания в Сене он не принимает душ. – А какие диатомеи обнаружены на теле Ким Люонг?
– Флора иная, чем в Сене, – отвечал Познер. – Но почти та же, что в пробе воды из реки Джеймс, которую я взял неподалеку от твоего дома.
Мне в голову пришла странная мысль.
– Мертвое море, Иордан, – взволнованно произнесла я. – Считается, что эти водоемы чудодейственно исцеляют больных.
– Думаешь, он купается в реке в это время года? – изумился Познер. – Должно быть, сумасшедший.
– Гипертрихоз неизлечим, – сказала я.
– А что это такое?
– Очень редкая аномалия. Врожденная волосатость всего тела. Волосы могут достигать в длину десяти-пятнадцати сантиметров.
– Брр!
– Может, он решил, что, купаясь голым в Сене, избавится от своего недуга. А теперь пытается излечиться купаниями в реке Джеймс, – предположила я.
У себя в кабинете я застала Марино.
– Марино, – сказала я, – похоже, убийца ищет исцеления от своего уродства в купании в реках. Возможно, он и здесь остановился где-нибудь поблизости от реки Джеймс.
Марино задумался. Тут в кабинет влетел Филдинг.
– Мы еще не успели прибыть на место происшествия, а ты уже известил прессу! – набросился он на Марино.
– Эй, потише, успокойся. О чем это я известил прессу?
– О том, что убита Диана Брэй, – сообщил Филдинг. – Во всех новостях передают. Задержана подозреваемая. Детектив Андерсон.