- А ты?..
- Для меня тоже не имеет значения, что ты спас несколько местных придурков. Важно другое - мне нужен такой, как ты. Потому я и пришел, - без обиняков объяснил он.
- И для чего же?
- Глупый вопрос - а жить вы хотите?
- Так же, как и ты...
Послышался стук в дверь.
- Ну, наконец-то. - Родмин открыл дверь и, забрав у солдата кувшин и три кружки, поставил их на стол. - Так выпьем за это, - добавил он, разливая напиток.
После второго кувшина настроение у всех троих существенно улучшилось. Порозовевшая Ханти вдруг вспомнила, что умеет смеяться, и быстро взяла на себя обязанности хозяйки. Гость же, усевшись поудобнее, с интересом слушал Ксина, в очередной раз рассказывавшего свою историю. Рассказ закончился одновременно с содержимым третьего кувшина. Родмин отставил кружку и сказал:
- Все это очень интересно, но перейдем к делу: здесь больше вам жить нельзя, приглашаю во дворец. С королем я сегодня утром обо всем договорился...
Ксин задумался.
- Что ж, пусть будет так, - помолчав, ответил он. - Ханти, собери наши вещи...
Чуть позднее они спустились в главный зал. Здесь царил относительный порядок. Трупы и поломанную мебель уже унесли, и теперь жена хозяина, стоя на коленях, драила пол, смывая кровавые пятна. Увидев их, она прервала работу, застыв с выражением ужаса на лице.
Котолак бросил взгляд на одному ему известное место. Родмин тут же догадался.
- Ту падаль я приказал отнести к себе в лабораторию. Нужно ее исследовать, и я хотел бы, чтобы ты при этом присутствовал, - вполголоса сказал он, после чего повернулся к собравшимся солдатам. - Это гости его королевского величества, - сказал он, показывая на Ксина и Ханти. - Все понятно?
Солдаты даже глазом не моргнули.
- Так точно, господин.
- Толпа все еще стоит перед корчмой?
- Так точно.
- Значит, вы мне понадобитесь. - Он показал им на дверь.
Они вышли на улицу и лишь теперь увидели, почему никто не беспокоил их в последние несколько часов, - дом окружала плотная шеренга гвардейцев, сдерживавших напор угрюмой толпы.
Их приветствовали ревом и свистом.
- Именем короля! С дороги! - Солдаты начали расталкивать собравшихся.
Те уступали неохотно, не спеша, временами даже пытаясь сопротивляться, поскольку то тут, то там раздавались короткие сердитые выкрики, а потом глухие звуки наносимых ударов.
Внезапно, воспользовавшись замешательством, какой-то человек пробился через ряд алебардщиков и, прыгнув в сторону Ксина, занес для броска камень.
Охрана не дала ему никаких шансов: один из гвардейцев молниеносно замахнулся копьем и с полуоборота ударил древком в лицо.
Несчастный издал глухой стон и, обливаясь кровью, рухнул наземь, но тут его настигли новые удары кованых сапог. Заскулив, он отполз на четвереньках в сторону и скрылся в шевелящейся людской массе.
Родмин сплюнул сквозь зубы.
До дворца они добрались через час. Предназначенные для Ксина и Ханти покои были больше и удобнее, чем комната в корчме. Однако не успели они как следует осмотреться, как появился Родмин и забрал с собой Ксина.
Они шагали по дворцовым коридорам.
- Куда мы идем?
- В лабораторию, там нас ждут.
Едва они остановились на пороге, раздался нетерпеливый голос, при звуке которого маг удивленно вздрогнул.
- Долго же пришлось тебя ждать, досточтимый Родмин, - заявил плечистый мужчина в вышитой золотом одежде.
Оба низко поклонились.
- Прости, король, вот человек, о котором шла речь. - Он показал на Ксина.
- Человек?
Родмин даже глазом не моргнул:
- Именно так, мой господин, хотя и не только.
- Что ж, я хотел бы услышать его имя.
- Меня зовут Ксин, господин.
- И это дело твоих рук? - спросил Редрен, показывая на продолговатый сверток, лежавший на столе, около которого стояли двое в длинных черных мантиях, о чем-то шепотом совещаясь.
Ксин догадался, что внутри:
- Да, король.
- Досточтимый Родмин, вы можете уже начать? Ах да, чуть не забыл, ты, кажется, знаком с этими мудрецами из Академии, мастерами Гонто и Ирденом?
Те по очереди кивнули. Родмин нахмурился:
- Знаком, мой господин, но не думаю, что они могут быть нам в чем-либо полезны.
- Я думаю иначе, - прервал его Редрен, - и советую сегодня позабыть о ваших спорах. Хватит глупостей, займитесь наконец тем, за что я вас кормлю!
- Как будет угодно вашему величеству. - Родмин кивнул Ксину, и оба подошли к столу. Маг взял один из ланцетов и подал его Ирдену.
- Мне приходилось немало слышать о ловкости рук вашего благородия, сказал он. - Не будешь ли так любезен провести вскрытие, уважаемый? - Он даже не пытался скрыть издевательского тона.
Тот недовольно поморщился, но инструмент взял и, чуть помедлив, начал разворачивать ткань. Родмин с помощью Ксина придвинул к столу два канделябру. Король не двинулся с места, кресло, на котором он сидел, оказалось теперь в глубокой тени.
Мастер Ирден снял последний слой полотна. Тишину нарушил звон ланцета, который выпал из его онемевшей руки и упал на каменный пол.
- Во имя Рэха! - Гонто согнулся пополам, словно от удара в живот, и бросился к стене. Ирден посинел и после короткой внутренней борьбы не выдержал и отвернулся.
Даже Ксин невольно содрогнулся.
- Что там такое? - рявкнул король и, вскочив с места, направился к ним.
Он успел сделать только два шага, ибо ровно столько ему хватило, чтобы увидеть то, что лежало на столе. Внезапно он застыл как вкопанный, закрыл рукой глаза и сломя голову бросился назад. Шатаясь, словно пьяный, он добрался до кресла и сел, тяжело дыша и продолжая закрывать глаза ладонью. Видно было, что он с трудом владеет собой.
- Вина! - наконец прохрипел он.
Гонто и Ирден наперегонки бросились ему услужить - лишь бы оказаться подальше от жуткого зрелища. Родмин глубоко вздохнул:
- Вот оно, первое из свойств этого существа: каждый, кто на него смотрит, видит то, что в глубине души считает наиболее омерзительным, что вызывает у него самое глубокое отвращение. На эту тварь наложена особая активная иллюзия.