Они поддались. Ксин знал, что сейчас будет, - на мгновение они освободят всех, чтобы убрать его со своего пути. Случайных прохожих, солдат, а в особенности Мару, на которую у них уходило больше всего сил. Может быть, они даже на какое-то время перестанут охранять чудовище. На это он и рассчитывал.
Но он не оценил свои силы, которые и так уже были на пределе...
Что должно было случиться - случилось.
Внезапный крик освобожденной Мары отвлек Ксина в решающий момент. Что-то подобное огромному мешку с песком свалилось ему на голову. Волю смело куда-то в небытие. Сознание разлетелось в клочья. Несколько мгновений в одном теле толпились несколько десятков Ксинов. И кто-то еще... Гигантский сапог затоптал огонек его разума, а после его захлестнул ледяной океан. Он должен был погаснуть.
Он проиграл. Однако его укротителям этого показалось мало, они схватили его, опьяненные победой, и начали терзать, словно зверь загрызенную жертву. Но - что-то вдруг им помешало. И его оставили в покое...
Ксин этого уже не чувствовал.
- Тагеро... - прошептали лишь его губы.
ИГРА С ОГНЕМ
Когда во время общей аудиенции Родмин попросил короля о разговоре наедине, он вызвал этим как немалое возмущение, так и любопытство. С одной стороны, это было просто неслыханным нарушением этикета, но с другой - тот факт, что придворный маг публично обратился с такой просьбой к монарху, свидетельствовал о том, что дело действительно не терпит отлагательства.
Похоже, понял это и сам Редрен. Вырванный из блаженной монотонности освященной традицией и спланированной во всех деталях церемонии, он сперва обругал Родмина на чем свет стоит за ненадлежащее поведение, после чего точно так же поступил и с излишне усердным камергером, пытавшимся отправить мага ни с чем восвояси. Накричавшись наконец досыта, он вскочил с трона, швырнул скипетр и сбежал по ступеням возвышения, захватив с собой стоявшего на них Родмина. Мгновение спустя, к отчаянию рвавшего на себе волосы церемониймейстера, оба скрылись за дверью одного из боковых помещений.
- Сразу видно, что нет Ксина! - крикнул король, едва они остались одни. - Выкладывай, с чем пришел!
Родмин как можно деликатнее рассказал ему о саркофаге королевы-матери и о том, что они до сих пор сделали. Редрен выслушал его довольно спокойно, хотя под конец едва не скрежетал зубами.
- И этот сукин кот осмелился просить у меня разрешения уехать, несмотря на то что обо всем знал?! - рявкнул он, когда Родмин закончил. - Да я его... - Он заметался по комнате. - А ну, говори! - подскочил он к магу. Если ему башку серебряным топором снести, этого хватит?
Долго сдерживаемая энергия буквально распирала Редрена, и Родмин, невольно вызвавший подобный взрыв эмоций, прибегал ко всем имевшимся у него запасам красноречия, пытаясь умилостивить короля. Потребовалось некоторое время, прежде чем ему удалось выгородить Ксина и отговорить монарха от намерения немедленно вернуть его обратно.
- Ты, Родмин, разминулся с собственным призванием, - заявил наконец смягчившийся Редрен. - Тебе в адвокаты надо было идти, а не лягушек в горшках кипятить. Ты даже незаезженную бабу смог бы убедить, что у нее муж жеребец.
- С вашего позволения, ваше величество, - перебил его маг, - если бы я когда-нибудь такую встретил, уж наверняка не стал бы ее уговаривать заняться мужем...
Редрен фыркнул и со всей силы хлопнул его по спине.
- Ладно, - он неожиданно посерьезнел, - хватит дурачиться, советуй, что делать.
- Можно поступить как обычно, способов много: огонь, осиновый кол, клинок Йев...
Редрен раздраженно махнул рукой:
- Знаю, что это надежно, но сразу поднимется вой, что я оскорбляю прах матери. После той истории с вампиром и островитянами жрецы и так уже косо на меня смотрят...
- Может быть, тайком?
- Вдвоем нам саркофаг не открыть. В свое время двенадцать человек крышку клали. Нам нужна помощь, а я и ломаного гроша бы не дал за то, что они станут молчать и не помчатся сразу же, высунув язык, к святым отцам. Только ты и Ксин еще можете сохранять хоть какие-то приличия в этом болоте... Ну-ну, только чтоб у вас в головах все не перевернулось от того, что я сейчас сказал. Не перебивай. Зря ты устроил такую суматоху, надо было в другое время прийти. Не извиняйся. Знаю, ты думал, что если не наделаешь шума при всех, то до меня ничего не дойдет и я пошлю тебя ко всем чертям. Что ж, ты имел право так думать, но, в конце концов, я как-то все же стал здесь королем, да еще и живу, хвала богам, уже пятнадцатый год с той поры, а вы об этом постоянно забываете... Впрочем, это и хорошо. К делу! Ксин говорил, чтобы мамочку погулять не выпускать, верно?
- Да, господин.
- Ну так если она просто будет там лежать, а выйти не сможет, что тогда? Со временем, наверное, просто исчезнет?
- Честно говоря, это долго бы продлилось, но - да.
- Значит, чтобы мамочка не ворочалась, прикроем ее одеяльцем потяжелее, то есть положим наверх плиту покрепче, - что скажешь?
- О таком я еще не слышал, но почему бы и нет? Нужно только как следует посчитать и положить с запасом, чтобы она и с места не двинулась.
- Ты смог бы рассчитать такой вес?
- Да, но есть одна проблема: необходимо, чтобы никого не убили и чтобы никто не умер около саркофага. Нужно за этим проследить, иначе я ни за что не ручаюсь.
- Проследим. Все прекрасно - через две недели годовщина ее смерти, и любящий сын ставит матери красивое новое надгробие. Все будет вполне достойно, и никто не узнает, что мать Редрена - упыриха. Что ж... - он задумался, - в семье уже было два вампира и один волколак. Кто-то должен был поддержать традицию, а мама всегда придерживалась консервативных взглядов. Он внимательно посмотрел на мага. - А теперь катись отсюда и бери каменщиков в оборот: завтра в мастерских должна кипеть работа. Сам проверю. Ясно?
- Да, господин, - ответил Родмин, направляясь к двери.
Редрен остался один и удовлетворенно похлопал себя по животу.
- Ну что ж... - просопел он, поправил корону и размашистым шагом вышел в тронный зал.
Со всем монаршим достоинством он взобрался на возвышение, на котором стоял трон, поднял брошенный скипетр и уселся поудобнее.