Она вновь обняла меня за плечи, затем отошла на несколько шагов и вскинула руку в прощальном жесте.
- Прощая, моя Белая Леди. Прощай, и благодарю тебя, - выдавил я из себя, развернулся и сделал шаг.
После следующего шага я едва не упал. Все вокруг изменилось так же внезапно, как и в первый раз, а склон горы был куда круче того холма. Без единой мысли в голове, с раздирающей душу пустотой в сердце я дошел до машины. Сел у колеса, подтянул колени к груди и сидел так, пока не услышал голоса.
Тогда я поднялся, придал лицу самое жизнерадостное выражение, на которое только был способен. По склону спускались отец и дядя. Оба активно жестикулировали, бурно что-то обсуждали и смеялись. Они словно сбросили по десять лет и в полтора-два раза больше лишних килограммов. Да и вообще нисколько не походили на двух немолодых сердечников, которым пришлось совершить забег по крутому склону.
- Ну как? Удалось? - спросил я, едва они подошли ближе. - Поймали?
- Нет, убежал рогатый! - жизнерадостно засмеялся отец.
- Вот только что нашли, - дядя показал мне пучок медно-желтой длинной шерсти. У отца в руке был такой же.
- Как специально в одном месте два пучка оставил, - пояснил отец.
- Ага! Дочке отдам. Она из ниток хитрые браслетики плетет, пусть нам из этого сделает, - сказал дядя, погладил добычу и бережно убрал в карман.
Отец последовал примеру своего брата. Дядя открыл машину. Я уселся на заднее сиденье, прижался к двери, откинулся назад и закрыл глаза.
В темноте зазвучал «Полет валькирий» Вагнера. Я протянул руку и нажал кнопку на телефоне. Затем открыл глаза и сел на кровати. Горло слегка саднило, в глаза словно насыпали песка. На подушке осталось мокрое пятно. Я встал и потащился в ванную. Умылся предельно холодной водой. В зеркале отразилось мое хмурое припухшее лицо. На лице имелась улыбка счастливого идиота и полные тоски глаза.
- Чего грустишь, дурень? - спросил я у отражения. - Ты это дело брось. У нас есть поважнее дела. Талант нужно развивать, вдохновение осваивать! Такой царский подарок, а ты нюни распустил!
И по-настоящему счастливо рассмеялся.