Рани ждет, как Дэвид воспримет ее признание, прежде чем продолжить:
— Но Соня ошибалась насчет причины. Я не хотела рожать ее, потому что не могла защитить. Я знала, что отец будет издеваться над ней, а я не сумею остановить его. Но лишь моя, а не Брента, вина была в том, что я не любила Соню так, как она заслуживала, что она не слышала от меня слов, которых так жаждала, — говорит Рани, глядя на Брента. — И я потеряла ее, потому что не знала, как я ее люблю.
— Тогда почему вы не скажете ей об этом? Почему вы говорите об этом мне?
Рани вспоминает день Сониного окончания университета. Она знала, что Брент никогда не позволит Соне самой решать свою судьбу. Соня должна была получить свободу, поэтому Рани сказала вслух правду, которая заставила ее дочь вырваться на волю.
— Потому что я уже сказала ей правду, — говорит Рани. — И ничему другому она не поверит. Вы бы поверили?
Дэвид смотрит на нее с бесстрастным выражением лица. Потом растерянно качает головой:
— После всего, что я услышал, не знаю, что и сказать.
Рани понимающе кивает.
— Вероятно, нам с дочерью уже поздно выяснять отношения, но для нее не поздно принять вашу любовь, — Рани печально улыбается. — Но мать не может дать жизнь ребенку и не отдать ему какую-то часть себя. Сердцем ли, душой, мать и дитя остаются навеки связаны друг с другом.
— Соня не знает о ваших чувствах? — спрашивает Дэвид.
— Нет. Я позволила ей уйти, — Рани снова качает головой. — Но я так устала от тоски по ней. Когда уходят твои дети, от тебя остается только половинка, — у Рани потеют ладони и становится мокро под грудью — она должна совершить еще одно признание и боится это сделать. — Мне пришлось выбирать — либо мой муж, либо дочь.
Она бросает взгляд на Брента и думает, что после всех предпринятых ею шагов решающим станет следующий. Рани думает о том, что этот доктор, которого любит ее дочь, — теперь тоже важная часть ее жизни. Он будет держать их будущее в своих руках, но благодаря этому Соня наконец обретет свободу. Рани произносит слова медленно, заставляя Дэвида напряженно прислушиваться к ее речи.
— Я знала, что она никогда не вернется, пока жив ее отец.
— Рани… — кажется, Дэвид начинает понимать, к чему она ведет. Он жестом пытается остановить ее: — Я думаю, вам не стоит продолжать.
— Нет, это последний мой шанс сказать правду, — Рани встает и отходит как можно дальше от человека, с которым провела большую часть своей жизни. — Брент начал терять зрение. Ему помогали только глазные капли, которые ему прописал врач, — Рани роется в своей сумочке и находит то, что искала. — Было важно, чтобы он капал по три капли каждый день. Это поистине чудодейственное средство. Оно помогает вам видеть, когда вы боитесь ослепнуть. Но еще он принимал патентованные капли от покраснения глаз.
Рани ставит флакончик «Визина» на стол рядом с кроватью.
— Я узнала, что это лекарство многоцелевого действия. И при неправильном использовании запросто может превратиться в яд.
Рани порывисто вздыхает. Ее пальцы вертят флакончик, напоминающий ей о каплях, которые она постоянно добавляла в чай Бренту.
Тем вечером, в день рождения Сони, Брент сказал, что она и Рани похожи, желая оскорбить их обеих, но Рани хотелось, чтобы так и было на самом деле. Ей хотелось обладать силой своей дочери. Ей нужно было решиться и не дать Бренту разрушать их жизни дальше.
Рани поднимает глаза и видит, как Дэвид потрясен. На мгновение она испытывает стыд и угрызения совести за то, что так много открыла возлюбленному Сони. Но ей просто не оставалось ничего другого. Ведь для ее дочери, никого не впускавшей в свою жизнь, Дэвид — возможно, единственный, кого она сумеет любить. Рани пыталась сказать Соне, что любит ее, но было уже слишком поздно. Соня не доверяла ей. Но она доверяет Дэвиду, и, может быть, если он сам расскажет ее дочери обо всем, та поверит, что ее любят.
— Но скажите Соне вот что. Важно, чтобы она знала. Видите ли, моя дочь думает, что все, что я делаю, я делаю ради Триши. Но это я сделала ради Сони, потому что люблю ее. Я тосковала по ней и хотела, чтобы она вернулась в дом, где будет жить в безопасности.
Рани сознает, что она совершила и какими могут быть последствия. Она знает, что Дэвид должен сообщить об ее преступлении и что скоро люди узнают об этом. Ей останется только сменить одну тюрьму на другую. Но для нее это единственный способ освободить Соню. Это ее единственный дар дочери, которой раньше она не могла дать ничего.